– Кажется, то, что вы ищете, находится справа.
– А остальное? – спросил Жан.
– Это другие предварительно заказанные предметы, – усмехнулся дородный араб. – Однако вы провернули самую выгодную сделку. Остальных ждут солидные расходы за доставку. Вы единственный, кто приехал сам. – Ценитель искусства нашел эту остроту очень смешной.
Жан подошел к столу. Взяв первый мешочек, он достал из него экспонат, быстро осмотрел, снова завернул в бархат и убрал обратно. Затем Жан повторил то же самое с соседним мешочком.
– Вы удовлетворены?
– Да.
– Машина ждет на улице. Денег в ней больше нет.
– Как мы и договаривались.
– Благодарю вас. Было приятно иметь с вами дело. Мой помощник проводит вас до ближайшего выхода.
С окрепшей уверенностью Жан вышел в коридор и остановился, глядя через высокие застекленные окна на раскинувшийся в темноте Багдад.
Сен-Жермен ощупал мешочки с древними реликвиями и сказал, хотя в коридоре, кроме него, никого не было:
– Война окончена, господа. Теперь все могут возвращаться домой.
Отныне больше не имело значения, скольких тиранов свергнут, сколько империй возвысится и падет. Все это будет сводиться лишь к пословице о перестановке шезлонгов на палубе[3]. Приятно было сознавать, в чьих руках теперь власть.
– Вот еще один подарок для тебя, Евлогия, – произнес Жан.
Он вышел в душную иракскую ночь, на удивление свободную от американских патрулей, и поспешил к машине, ждавшей его с погашенными фарами и работающим на холостых оборотах двигателем. Отъезжая от музея, Жан размышлял о том, что история сейчас сделала крутой поворот и обратного пути больше не будет.
***
8 апреля 2003 года, 05.42
Тыловая база «Скала»
Аэродром Таллил
Южный Ирак
Джейме была признательна штаб-сержанту Родригесу за то, что тот даже под огнем обращался с телом Адары бережно и с уважением. Она не знала, как в период боевых действий полагается обращаться с телами убитых мирных жителей. Когда стоявший впереди «хаммер» развернулся, готовый спасаться бегством, Родригес подошел к Джейме, опустившейся на колени перед мертвой подругой.
– Госпожа капеллан, вам нужно садиться в машину, – сказал он и, не говоря больше ни слова, поднял тело Адары и осторожно уложил его в задний отсек «хаммера».
«Адара!..»
Джейме мысленно снова и снова вспоминала тот декабрьский понедельник 1998 года. Они с Адарой сидели за шатающимся деревянным столиком закусочной в Принстоне, глядя на кружащий за окном снег. Перед ними лежали раскрытые книги. От большого сэндвича, разделенного пополам, уже не осталось и следа, но молодые женщины продолжали потягивать свои коктейли. Они якобы готовились к завтрашнему зачету, но на самом деле просто развлекались, составляя друг дружке остроумные записки на аккадском языке.
