Макензи лягался и царапал Грейсса, но тот не сдвинулся ни на миллиметр.
— Брасктон, — задыхаясь, пролепетал комиссар.
Гвардеец хотел было броситься на помощь, но замер, как вкопанный, под тяжелым взглядом Сторма. Схватив трясущимися пальцами руки сержанта, Макензи умоляюще смотрел через плечо, будто ожидая, что джунглевые бойцы спасут его. Комиссару удалось вырваться лишь потому, что Грейсс отпустил его. Сержант дал Бракстону поднять себя на ноги, затем сбросил с руки валидианца и вытер лоб рукой. Он бросил взгляд на лежавшего комиссара, будто вызывая на второй раунд.
Макензи лежал, раскинув руки, пытаясь восстановить дыхание. Почувствовав себя лучше, он поднял дрожащий палец на Грейсса в жалкой попытке сохранить хоть крупицу авторитета.
— Я казню тебя за это, Грейсс, — просипел он. — Если ты считаешь, что Дуган погиб бесславной смертью, то ты глубоко заблуждаешься. Тебя расстреляют! Не сохраняй мы радиомолчание, за тобой бы уже давно пришло отделение валидианцев. А вы все… вы просто стояли и ничего не сделали, когда боец напал вышестоящего офицера. Вы за это поплатитесь. Когда я напишу доклад, вы дорого заплатите. Вы послужите примером каждому чертовому джунглевому бойцу в Имперской Гвардии!
Макензи поднялся и побрел в джунгли, бросив остальным бойцам приказ следовать за ним. Бракстон оглянулся, как будто хотел что-то сказать, но передумал и быстро заторопился за комиссаром. Остальные собрали снаряжение, Майерс и Сторм подняли Малдуина и последовали вслед за ними.
Лоренцо заметил, как катаканцы, а в особенности Грейсс и Вудс, переглядывались между собой, и подавил дрожь. Похоже, комиссару не судилось написать доклад.
Идти было куда легче, чем в предыдущий день, поэтому, несмотря даже на мрачное настроение, отделение продвигалось довольно быстро. Катаканцы начинали постигать Рогар-3. Они узнали, каких растений следует избегать, а сок цветка, который бойцы осторожно нанесли на кожу, отгонял насекомых. Джунглевые ящерицы попытались прыгать на них с деревьев, как та, что напала на Макензи (очевидно, это была их свежая уловка), но катаканцы сразу раскусили трюк и начали состязаться в меткости стрельбы по ним. Естественно, победителем оказался Майерс.
Бракстон нарушил затянувшуюся молчанку, выразив свое восхищение тем, как скоро катаканцы приспособились к новым условиям. Это была попытка навести мостки, но она натолкнулась на стену отчуждения.
Если где-то неподалеку и остались птицы, они старались не высовываться. За всю дорогу Лоренцо не услышал ни одного птичьего крика. И все же воспоминание о существах, которые сражались даже после смерти, висело над отделением подобно темному савану.
