— Не знаю, сержант, — мечтательно произнес Вудс. — Вот на последней планете бывали времена, когда я жалел, что не мог просто забиться в скатку с хорошим чтивом. Было бы куда интереснее, если понимаете, о чем я.
— Догадываюсь, Спец, — рассмеялся Грейсс. — Я почти скучаю по этим… Как их там звали?
— Риноцерапторы, — подсказал Доновиц.
— Ага, точно. Бросишь им пару осколочных гранат под ноги, и как рванет! Они даже не знали, от чего умирали. Пару отделений могло положить целую кучу их. Черт, Мэрбо, наверное, мог бы и в одиночку справиться.
— Хотя он не обрадовался бы тому, что мы впустую отняли у него столько времени.
— Да, тут ты прав, Спец.
— Конечно, — тихо сказал Дуган. — Они добрались до Брижновского.
Грейсс вздохнул.
— Верно, они добрались до Брижновского. Слышал, мы потеряли еще пару огринов.
— И новичка из отделения Бульдога, — добавил Дуган и поудобнее уселся на стуле так, чтобы вытянуть бионическую ногу. Некоторое время назад в нее попала пуля, и теперь она заедала, если Дуган долгое время не шевелил ею.
Пятеро солдат молчаливо вспомнили погибших товарищей, а затем грубое лицо Грейсса исказила тоска.
— Такова жизнь, — проворчал он. — Все идет к тому, что мне придется помереть в своей проклятой кровати!
Он отмахнулся от участливых восклицаний Вудса и Доновица.
— Ладно вам, парни. Скоро мне стукнет тридцать шесть. Это уже немного не тот возраст для пламени славы. Но ничего. За жизнь я многое успел сделать. Мне просто хочется уйти достойно, вот и все. Слишком долго я не бывал на планете, укротить которую не мог бы с закрытыми глазами. Слишком долго я не сталкивался с миром смерти, который бы оправдывал свое название.
— Возможно, тебе стоит попросить увольнительную домой? — сочувствующе сказал Дуган. — Назад на Катакан. Каменное Лицо поймет, ведь ему самому скоро стукнет тридцать.
Лоренцо знал, что по имперским меркам полковник Грейвс был еще молод, а Грейсс и Дуган лишь средних лет. Но большинство имперских граждан не росли на Катакане. Жизнь там была куда короче.
— Эх, да как я вас могу оставить, парни? Но кого-кого, а салаг мне действительно жалко. Вот, к примеру, Лоренцо. Как он получит прозвище, если никогда не бывал на планете, достойной укрощения?
Лоренцо оторвал взгляд от тарелки и пробормотал, что думает по этому поводу. Он никому не говорил, как сильно это его допекало: Грейсс никогда бы не назвал Спеца Вудса салагой, хотя Лоренцо был на два года его старше.
