— Лена?
— Булат Талгатович… я задерживаюсь.
— Это я знаю, ты ведь уже в офисе должна быть.
— Извините, Булат Талгатович, по-видимому, я не успею на вашу встречу с…
— Ну, что там у тебя?
— Машина сломалась на кольцевой, и я не знаю, что делать даже.
— Техслужбу ты вызвала?
— Нет, но кажется, компьютер в машине должен был послать сигнал… Как в рекламе.
— Позвони им. Жду тебя к двум часам, — на том конце положили трубку.
— Чиж, — женщина повернулась к андроиду, тот с улыбкой выглянул из-за поднятого капота электромобиля. — Мы вызвали техслужбу?
— Да, в момент остановки двигателя. Также рекомендуется вызвать службу спасения, — и повернул голову, глядя куда-то мимо Лены.
— Что? — женщина обернулась и отпрянула, натолкнувшись пятой точкой на ограждение. В нескольких метрах от нее стоял какой-то ужасный сгорбленный бродяга в пальто и капюшоне. Лена видела только нос и сморщенный желтый подбородок бездомного. У него все время был открыт рот. Россыпь мурашек скатилась по спине Лены. К счастью, андроид обошел машину и встал между ними:
— Уведомляю, что я вызвал полицию. Не могли бы вы… — в этот момент голова Чижа взорвалась, осколки полетели Лене прямо в лицо, и она заслонилась руками. «Он прошиб его голову кулаком», — успела подумать она и закричала, зажмурившись. Потом вдруг в горло, в нос вонзился горький, пахнущий жженой резиной воздух. Лена открыла глаза, нищий был в шаге, держа в руке ее респиратор. Из-за отвисшей челюсти казалось, что он собрался проглотить женщину.
— Что вам надо? — пробормотала Лена, по щекам побежали слезы. И вдруг на нее навалилась волна зловония, исходящая от бродяги. Так воняет мясо, гниющее на солнце. Лена согнулась от спазма в желудке, и ее вырвало на дорогу. Бродяга некоторое время разглядывал ее, а потом схватил за волосы и дернул вверх, чтобы она выпрямилась. Они оказались лицом к лицу. Лена стискивала зубы, глаза стали стеклянными. И вдруг она забилась под его рукой, словно рыба в садке. Закричала, чувствуя, как рвутся ее чудесные золотистые волосы… А потом перегнулась спиной через заграждение и полетела вниз.
Бродяга оглянулся по сторонам, закинул ногу за ограждение, затем вторую, оттолкнулся и спрыгнул. Приближались звуки полицейской сирены.
Лена еще барахталась в груде отбросов, когда сверху что-то с шумом свалилось. «Это он, этот маньяк!», — подумала она и засуетилась еще больше, выбираясь из мусорной кучи. Правая рука как-то плохо слушалась, но боли не было. Наконец ступив на твердую землю, Лена рванула к переулку. Что-то впилось в ногу — Лена сообразила, что бежит босиком. Туфли остались в горе отходов. Лена обернулась. Бомж быстро шел к ней. Наверху взвизгнули автомобильные тормоза, застучали дверцы, у ограждения показались люди. Бродяга не обратил на них внимания, он протянул руку к Лене и поманил ее пальцем. Кажется, что-то блеснуло в его руке. Он шел, чуть сгорбившись, подавшись вперед, шел быстро, но прихрамывал на обе ноги, будто на протезах. Сверху закричали:
