Я бросил на гения осуждающий взгляд, но его физиономия осталась неподвижной.
— Я беседовал с Ллойдом Вильямсом — нашим редактором по подобным вопросам, и он предложил, чтобы статью подготовил Лон Коэн, поскольку вы хорошо с ним знакомы.
— Передайте мистеру Коэну, что он, если желает, может позвонить мне немедленно.
— Отлично, — сказал Бишоп. — Я смогу быть у вас сегодня в любое время. Что касается трех остальных, то ситуация такова: Дэвид и Донна настаивают на том, чтобы посетить вас вдвоем — предпочтительнее завтра во второй половине дня. Скотт не возражает против того, чтобы явиться в одиночку. Завтрашний день ему подходит, хотя точное время он не назвал.
Вульф бросил взгляд на стенные часы и спросил:
— Не могли бы вы прийти в шесть? И я приглашаю вас поужинать с нами. Сегодня у нас запеченное свиное филе.
— Шесть меня вполне устраивает, — ответил Бишоп. — Что же касается ужина, то, увы, я должен отклонить ваше приглашение. Лон рассказывал мне о ваших деликатесах, но я уже связан обязательствами.
Вульф предоставил мне право договариваться с Бишопом о времени воскресных встреч, и мы решили, что брат с сестрой будут у нас в два часа, а племянник в четыре. В любой другой день Вульф в это время был бы наверху со своими орхидеями, но в воскресенье он позволяет себе отступить от правил.
Через несколько секунд после того, как я закончил разговор с Бишопом, позвонил Лон, и я прослушал весь разговор через свою трубку. Интервью было очень кратким. Всего несколько вопросов, заданных искусным репортером, и столько же немногословных ответов Вульфа.
— Вы, надеюсь, хорошо представляете все последствия этого? — кисло поинтересовался я, когда беседа закончилась. — Завтра, после того как все увидят «Газетт», на нас обрушится лавина звонков. И мне придется на них отвечать.
— И это справедливо, — ответил Вульф. Уголок его рта чуть дрогнул. — Поскольку именно вы автор дьявольски умных рассуждений о наших взаимных долгах с «Газетт». Теперь, по мнению Бишопа, они с лихвой оплатили свои долги и считают возможным требовать от нас новых услуг.
Я открыл было рот, чтобы повергнуть его в прах, но, прежде чем я успел сделать это, у дверей раздался звонок. Я отправился в прихожую и, отодвинув занавеску, увидел массивную фигуру инспектора Кремера, который, судя по его виду, был готов растерзать медведя.
— Входите, — радушно произнес я, распахивая дверь. — Счастлив снова видеть вас.
Само собой, он пронесся мимо, словно я был невидимкой. Ворвавшись в кабинет, он уселся в кожаное кресло, плотно утвердил на полу обутые в ботинки сорок седьмого размера ножищи и воинственно выдвинул вперед челюсть. Прежде чем инспектор успел что-нибудь сказать, Вульф спросил, не желает ли тот пива.
