— Перейдем к вашему второму браку, — сказал Вульф, оставив ее излияния без всяких комментариев. — Мистер Хаверхилл взял на себя труд обучить вас азам менеджмента?
Хэрриет нахмурила брови и, склонив голову набок, ответила:
— Думаю, так можно выразиться, хотя вряд ли уместно говорить о формальном обучении. Но газета поглощала его полностью, и он обожал обсуждать со мной все проблемы: рекламу, тиражи и распространение, вопросы подачи новостей, административные вопросы и даже содержание здания редакции. Когда он увидел, что мне это интересно, он начал посвящать меня во все новые и новые детали, и через несколько месяцев дело дошло до того, что он начал иногда спрашивать моего совета.
— Дети, вне всякого сомнения, выступали против этого?
— Да, и в первую очередь Дэвид. По правде говоря, бедный Дэвид просто приходил в ярость. Я всегда подозревала, что в качестве оправдания своей склонности к алкоголю, он использовал отношение своего отца ко мне. Но не будем отклоняться от главного, мистер Вульф. Действительной причиной моего визита, как вы понимаете, послужила ваша страница в «Нью-Йорк таймс».
— Да, конечно, — кивнул Вульф.
«Да, она личность действительно незаурядная, — думал я. — Интригующая смесь жесткости, честности и женственности». Я начал понимать, как ей удалось добиться такого успеха. Это же, судя по всему, начал понимать и Вульф. Я всегда могу сказать, когда он одобрительно смотрит на женщину, хотя такое случается крайне редко. Возможно, никто, кроме меня, неспособен заметить, как он слегка расслабляется.
— Мистер Вульф, — сказала она, приглаживая великолепно скроенную юбку наманикюренными пальцами, — не будем ходить вокруг да около. Меня ужасно беспокоит судьба «Газетт», и я…
— Хэрриет, стоит ли вам говорить об этом с незнакомым человеком? — вмешался Дин. У него вновь был вид всего лишь лояльного адвоката.
— Эллиот, я знаю, что делаю, — сказала она с оттенком той же жесткости в голосе; Повернувшись к Вульфу, Хэрриет продолжила: — Итак, я начала говорить о том, что меня беспокоит судьба «Газетт» и мне хочется узнать настоящую причину появления вашей публикации в «Таймс».
«И мне тоже», — подумал я.
— Мой мотив, по крайней мере часть его, ясно изложен в тексте. Я не хочу, чтобы этот человек получил контроль над «Газетт», и предлагаю свою, по понятным причинам ограниченную помощь с целью предупредить такую возможность. Однако, как вы справедливо подметили, у меня имеется и другой мотив, тесно связанный с первым. Я потратил тридцать тысяч долларов для того, чтобы иметь возможность как можно быстрее встретиться с вами и с мистером Маклареном.
