— Слушай, может, его в ванну под струю воды — хоть промоется все? — эльфа испуганно затрясла головой:
— Нет-нет, нельзя, тогда еще быстрее в стороны пойдет! Уже пробовали … один раз… — она опять судорожно вздохнула.
— Да? Безрадостно… Тогда так… Послушай, возьми себя в руки! Если мне еще и с тобой прыгать придется, тогда точно ничего не получится! Это зажим. Вот так берешь и растаскиваешь в стороны. Потом следующий, поняла? Что — «ох»? Без «ох». У меня обе руки будут заняты. Хотя, если честно, я слабо верю, что все это имеет какой-то смысл. С таким не живут! Это же уже некроз. Когда его ранили? Неделю назад? — эльфа помотала головой:
— Четыре часа. Почти, — она страдальчески кривилась, морщилась и отстранялась, насколько могла, но с зажимами справлялась. Дора шуровала тампонами, выбирая из раны черную слизь. — Это все очень быстро происходит — несколько часов, и… все. И то — если на солнце не попадет, — объяснила она в ответ на недоверчивый взгляд Доры. — Это же не естественный процесс, это магия. Они сами — магия. Они ничем не болеют, и на солнце могут… Только вот серебро не могут… Особенно внутрь…
— Внутрь! — вдруг хихикнула Дора. — Ну, ты даешь! Внутрь! — эльфа криво, неуверенно улыбнулась.
— Ты думаешь… получится? — прошептала она. Дора вынула из раны руки и в упор уставилась на эльфу.
— А есть какие-то варианты? — преувеличенно артикулируя спросила она. — Может, консилиум созовем, посоветуемся?
— Ох!
— Вот и «ох»! Растягивай, давай!
Дора извела все тампоны и почти весь запас некрученой ваты, но рану от слизи очистила практически полностью. Разрез оказался глубоким. Была рассечена печень, вскрыт желудок, задет кишечник, к счастью — пустой. И на всех органах, на всех тканях, соприкоснувшихся с серебром, расползалась вокруг разреза черная паутина. Неуверенно покопавшись в инструментах, — блин, забыла! Надо ж было разложить! — взяла ножницы. Вдумчиво изучила края кишки с черным узором и бодро их отрезала. Выстригать дочиста эту филигранную ядовитую вязь сосудов было немыслимо. Соединила края, взяла кетгут… и замерла в изумлении. Предполагаемый шов срастался на глазах!
— Оп-пань-ки! — Дора неверяще смотрела на зажатую пинцетом ровную поверхность.
— Действует, действует! — закричала эльфа, бросила зажимы, запрыгала, хлопая в ладоши. И вдруг разревелась — неудержимо, по-детски — хлюпая носом и вытирая глаза кулаками. Дора тут же пришла в себя.
— Ты что творишь! — рявкнула она. — Прекрати немедленно! Держи как следует! Ты мне сейчас все собьешь! Вот где теперь эти обрезки? Склизкое же все! Блин!
