-Ладно! Хватит! Андрей, мы всё знаем. Извини, но так уж вышло. Я согласна на развод, только ты сам этим займись.
Он стоял посреди комнаты, как громом поражённый. Наверное, ему было бы намного легче объясняться с каждой из нас в отдельности, но под вопрошающим взглядом жены и дочери одновременно, Андрей терялся.
-Я не собираюсь с тобой разводиться!
-Как так?
-А вот так!
-Пап, а как ты себе это представляешь? – голос Ксении немного смягчился.
-Дочь, выйди. Я поговорю с мамой наедине, - твердо сказал Андрей.
Но Ксения вместо того, чтобы выйти, лишь ещё сильнее прижалась ко мне.
-Ксения!
Она посмотрела на меня.
-Пусть остаётся. Всё равно она уже всё знает, - устало сказала я.
-Что она знает?!
-Всё.
Андрей уже сумел взять себя в руки после первого внезапного обличения и держался более уверенно.
-Что всё? Катя, ты хотя бы спросила меня. Дала возможность объяснить.
-Что объяснять?
-Я видела, как ты обнимал её! Как целовал и вёл за плечи! – Ксения всё это просто прокричала, вскочив на ноги.
Андрей опять растерялся.
-Ну, ошибся! Ну, думал, никто ничего никогда не узнает! Я же мужчина, в конце концов!
-Андрей, я не верю, что ты способен на легкую связь. По крайней мере, я была уверена, что у тебя всё может быть только серьёзно.
-Я тоже был в этом уверен, но когда молодая женщина не даёт тебе прохода. Когда она всячески даёт понять, что ты самый - самый. Невольно голова начинает затуманиваться.
-Значит, во всём виновата она, а не ты, - грустно сказала я.
-Нет. Конечно, я виноват. Но всё, что я делал, я делал в надежде, что ты никогда не узнаешь. Не говоря уж о Ксении.
-Тебе не повезло.
-Кать, прости меня!
-Не нужно изменять любви. Нужно быть с той, кого любишь.
-Я люблю тебя!
Я посмотрела на Андрея удивленно:
-Как это? Любишь меня, а встречаешься с другой?
Андрей опасливо посмотрел на Ксению, как бы не желая откровенно говорить при ней, а потом всё же начал говорить:
-Катя, это было как всплеск энергии, как залп фейерверка! Я вновь ощутил себя молодым! В ней я как в зеркале наблюдал свою юность.
Его слова были мне неприятны до ужаса. Я слушала, а про себя повторяла Иисусову молитву, выученную только сегодня: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешную».
Постепенно я стала слушать более спокойно, но всё равно старалась не смотреть в глаза Андрея.
Он объяснял, как постепенно поддавался соблазну, не пожелав бороться с искушением.
Я посмотрела на Ксению. На её лице отчётливо читались мысли, словно в открытой книге. Я не видела больше ни обиды, ни неприязни. Ксения, казалось, больше меня понимала отца и готова была простить его. Искра взаимопонимания, всегда присутствующая между дочерью и отцом, вновь начала разгораться и когда после фразы:
