Люди по очереди подходили к батюшке. Одни говорили не много, другие оставались возле священника надолго.
Удивляло меня то, что здесь все было по-настоящему. Все мысли о глупости и необразованности верующих людей исчезали сами собой. Нет, здесь всё было наполнено высшей мудростью, глубоким смыслом и надеждой прощения.
Я вспомнила, как в детстве разбила любимую хрустальную мамину вазу и поставила её на сервант так, чтобы не было видно отбитого края. Каждый день я мучилась сознанием того, что вазу снимут, и мой обман будет раскрыт. Меня мучили совесть, страх предстоящего наказания, и вот я не выдержала.
Встав однажды утром и услышав, как мама готовит завтрак, я подошла к ней с низко опущенной головой и во всем призналась. Мама, как оказалось, давно знала, что я разбила вазу, но надеялась, что я сама во всём ей сознаюсь.
Вот так и эти люди, ожидавшие исповеди. У них на совести было множество разных ваз, и они хотели сознаться, чтобы получить прощение. Конечно, можно было и не сознаваться в грехах, но…
Я не выдержала и подошла к священнику.
-Батюшка, а для чего люди исповедуются?
Он посмотрел на меня устало и спокойно ответил:
-Люди о чистоте тела никогда не забывают, а вот о чистоте души иногда не думают. Как тело нуждается в омовении, так и душа нуждается в очищении. Наша совесть отягощена многими грехами. Всё это мучит и губит нас.
-Но вот вы, батюшка, наверное, не грешите…
Он перебил меня:
-Что вы! Я грешный, не лучше самого грешного в этом храме.
Я не ожидала такого ответа и невольно замолчала, собираясь с мыслями.
-Вы, наверное, никогда не причащались?
-Да.
-Постились?
-Да. Я перед тем, как сюда прийти, три дня постилась.
-Перед посещением церкви не обязательно поститься три дня, а перед причастием нужно. Исповедоваться будете?
-Буду.
-Слушаю.
И тут меня прорвало. Слова просто посыпались с моего языка. Как оказалось, я помнила многие заповеди и старалась говорить обо всём, что делала в нарушение их. Я очень долго исповедовалась. Священник помогал мне, задавая вопросы.
Когда батюшка прочитал надо мной разрешительную молитву, я явно ощутила силу ее. Моя душа действительно почувствовала очищающую силу исповеди.
Я опять представилась себе маленькой девочкой, разбившей вазу, и сильное облегчение оттого, что меня простили.
-Приходите завтра на причастие, - сказал батюшка, - после двенадцати ночи ничего не ешьте и не пейте. Причащаются натощак.
То, что я испытала во время причастия, сложно описать. Но могу сказать определённо. Когда веришь, ощущаешь чудо.
