— Да, сэр? — отозвался голос.
— Я Дэвис. Дайте Отдел Парков.
— Парков? — Голос звучал недоверчиво.
— Да. — Он подождал и, когда его соединили, заговорил быстро и уверенно: — Я Управляющий Движением Дэвис. Приказываю очистить Батарейный Парк. Через пять минут я переброшу туда две тысячи машин.
— Вы не можете…
— Это приказ. Я Управляющий Движением. Очистите Парк!
От Центрального Парка оставалось немногое — трава, задыхающаяся в выхлопных газах, умирающая в тени многоярусных путей, затоптанная ногами миллионов горожан, устремляющихся к единственному клочку зелени в радиусе одиннадцати миль. Теперь он был погребен под огромным Гаражом и семью ярусами путей. В качестве уступки любителям прошлого на крыше Гаража поставили клетки с животными, и они простояли две недели, пока на них не наехал какой-то пьяный в "линкольне". Одуревшие от угарного газа животные разбежались по дорогам, но мотоциклисты вскоре выловили их…
— Как быть с людьми? — спросил Отдел Парков.
— У них осталось четыре с половиной минуты. — Он выключился, вызвал Отдел Регулировки.
— Я Дэвис, — сказал он. — Направьте пятую Батарейную, ярусы второй — десятый в Центральный Парк.
— Есть, сэр.
Потом он вызвал Нижний город, приказал закрыть Уолл-стрит на протяжении семи кварталов. Позже придется направлять транспорт в обход, и это затянется часа на четыре.
Самая большая пробка была, как всегда, у Эмпайр Стейтс, где северо-южная магистраль уходила в обход огромного здания на двенадцать полос в сторону. На поворотах машины заносило, прижимало к ограждениям, и каждый день многие из них теряли управление и падали, разбиваясь о нижележащие ярусы. Это было, вероятно, интереснейшее зрелище в городе, служащие теснились у окон, чтобы увидеть, как крутятся вышедшие из повиновения машины. Сегодня движение казалось почти нормальным, и Дэвис приказал держать скорость в сто десять миль на повороте и сто пятнадцать — при выходе из него. Но все-таки этого было недостаточно: приходилось притормаживать, терять скорость, и после поворота ширина потока уменьшалась. Дэвис увидел, как один "бьюик" пошел юзом, ударился об ограду, перевернулся, и водитель, вылетев сквозь съемную крышу, упал ярусом ниже и исчез в потоке машин. "Бьюик" откатился и тоже исчез из виду.
— Домой, — приказал Дэвис. Вертолет опустил его на крыше; он зажал себе нос от смога, пробежал к лифту, спустился к себе. Здание дрожало от шума транспорта и от грохота молотков. Дэвис закашлялся от пыли.
