— Ну, пока.
Не успела Татьяна положить трубку, как любознательный сын вновь озадачил ее:
— Мам, а мы какие окорочка едим — американские или голландские?
— Не знаю, Илюша, Какие были, те и купила, А что, есть какая-то разница?
— Димка говорит, что все американские на гармониях.
Татьяна вопросительно посмотрела на мужа. Тот, сообразив о чем речь, пришел на помощь:
— Не на гармониях, а на гормонах.
— А чем они отличаются?
— А чем твой Димка отличается от моего письменного стола? — в свою очередь озадачил сына Сергей.
Илюшка засопел и ушел в другую комнату. Татьяна укоризненно посмотрела на мужа и собралась дать профессиональный анализ его педагогической деятельности, но не успела. Из комнаты появился Илюшка и вполне серьезно объявил:
— Димка выше. И худее. Не намного, правда.
Татьяна поняла, что из этого тупика мужу уже не выбраться, и взяла инициативу в свои руки.
— Все. Поговорили — и будет. Живо в ванную. Мыть руки — и за стол. Ужин остывает.
Илюшка пожал плечами и направился в манную, бормоча себе под нос что-то о гормонах и письменном столе.
Сергей проводил его внимательным взглядом и спросил:
— Танюш, а кто такой этот Димка?
— Кажется, олигарх в масштабе их класса. Папа — владелец какой-то живодерни рядом с метро, то ли чебуречная, то ли пельменная. На родительские собрания присылает официантку.
— А как этот Димка учится?
— Редко.
— Действительно, олигарх.
— Мамуля! Чур мне самый маленький окорочок, а макаронов совсем не надо!
— Окорочок я тебе дам самый средний, а макарошек — чуть-чуть. Совсем без гарнира нельзя, ты же не троглодит.
— Если троглодитов не кормят макаронами, хочу быть троглодитом.
— Не спеши, сынок. — Сергей смачно хрустнул маринованным огурцом. — Если так дальше пойдет, скоро все станем троглодитами.
— А я, между прочим, буду из вас самой толстой троглодиткой, — заявила Татьяна, с задумчивым видом обсасывая косточку.
— Не понял. — Сергей долго наматывал на вилку длинную макаронину. — Это ты к чему?
— Кирюша звонила. — Татьяна тяжело вздохнула. — Предложила какую-то новую формулу для похудения. Двести долларов.
Сергей усмехнулся, наливая Илюшке сок.
— Лучше бы она подсказала, где эти деньги заработать.
— Подсказала. — Татьяна вытерла руки салфеткой и, брезгливо поморщившись, бросила ее в пустую уже тарелку.
— Что, колготки продавать? — Сергей внутренне напрягся, понимая, что не в состоянии ничего противопоставить даже торговле колготками.
— Да нет. Еще почище. Домработницей к «новому русскому». Пятьсот в месяц. Я так понимаю, за честность.
