— Поберегите силы, лейтенант, — устало отреагировал Мастерс, — скоро япошки расправятся с ним.
— К чертовой матери япошек, — бросил Грей. — Я хочу поймать его сам. Я хочу, чтобы он сидел в этой тюрьме. А когда я разберусь с ним, хочу отправить его в Утрам Роуд.
— В Утрам Роуд? — Мастерс был ошеломлен.
— Конечно.
— Черт возьми, я понимаю, что вам хочется поймать его, — согласился Мастерс, — но я бы никому не пожелал подобного.
— Ему надлежит быть только там. Именно туда я собираюсь посадить его. Потому что он вор, лжец, мошенник и паразит. Кровосос, который кормится за наш счет.
Грей поднялся и подошел поближе к окну душного барака военной полиции. Он отмахнулся от мух, которые тучей поднялись с дощатого пола, и прищурился от полуденного солнца, сжигавшего утоптанную землю.
— Ей-богу, — сказал он, — я сквитаюсь с ним за всех нас.
«Удачи тебе, приятель, — подумал Мастерс. — Ты, может, и поймаешь Кинга, если кто-нибудь вообще может это сделать. У тебя достанет ненависти». Мастерс не любил офицеров и не жаловал военную полицию. Грея же он презирал, потому что тот выдвинулся в офицеры из рядовых и старался скрыть это.
Но Грей был не одинок в своей ненависти. Все население Чанги ненавидело Кинга. Они ненавидели его за мускулистое тело, за ясный блеск синих глаз. В этом сумеречном мире полуживых людей не было ни упитанных, ни хорошо сложенных, крепко сбитых, плотных телом мужчин. Были только лица, на которых выделялись глаза, и тела, от которых остались кожа и кости. Люди отличались друг от друга только возрастом, чертами лица и ростом. И только Кинг во всем этом мире питался как настоящий мужчина, курил то, что подобает мужчине, спал столько, сколько надо мужчине, видел мужские сны и выглядел как настоящий мужчина.
— Эй, — рявкнул Грей. — Капрал! Подойди сюда!
Кинг понял, что Грей следит за ним, как только он обогнул угол тюрьмы, и не потому, что разглядел лейтенанта в темноте хижины военной полиции, а потому что знал Грея как человека привычки, а когда имеешь врага, нужно знать, как он себя ведет. Кинг знал о Грее столько, сколько любой человек может знать о другом.
Он сошел с тропинки и подошел к обособленно стоящей хижине, выделяющейся из множества других.
— Вы хотели видеть меня, сэр? — сказал Кинг, отдавая честь.
Улыбка его была вкрадчивой. Солнечные очки скрывали презрение, светившееся в его глазах.
Из окна Грей смотрел сверху вниз на Кинга. Напряженное выражение его лица скрывало ненависть.
