Татары загалдели и опрометью бросились вниз. Ага, испугались гады! Я уже поняла, что это сотник, и поддержала его. На льду снова заметались кони, забегали люди, раздавались крики, визг, ругань…
Мы выли долго и старательно, настолько перепугав монгольских коней, что обоз превратился в одно сплошное месиво. Не выдержав напряжения, с привязей окончательно рванули лошади, перевернули часть саней, затоптали и разметали несколько костров. Татары начали метать стрелы в нашу сторону, но мы находились на расстоянии, а зайти в глубь леса вражины не решились.
Я решила поэкспериментировать. Мой голос принялся выводить рулады. Где-то вдали ему ответили. Во как – переговариваться с волками, это дорогого стоило.
Но почти сразу ко мне метнулся Вятич, его ладонь закрыла рот, а сам сотник зашипел на ухо:
– Сдурела?! Делай, как я, и не смей по-другому! Соберешь к нам всех волков округи. Бегом! – Он тащил меня за руку по лесу так, словно за нами действительно гналась волчья стая.
Уже на месте Вятич покачал головой:
– Ты хоть представляешь, что пела?!
– Что?
– Призывную песнь волчицы.
У меня внутри похолодело, ведь действительно могла собрать всех волков в округе. Одно хорошо – мы были недалеко от татар, а волк мне отвечал с той стороны реки. Но ощущение, что в спину из темноты смотрят желтые глаза, долго не проходило.
– Вятич, а с волками подружиться можно?
– Подружиться можно с кем угодно, только для этого голову на плечах иметь надо.
– Вот бы подговорить волков потрепать обоз.
– Подговорили уже. И еще подговорю, только без тебя.
– Я больше не буду самовольничать.
Как выбрались к своему стану, закончив волчий концерт, не помню. Только там я поняла, как устала и замерзла от лежания в снегу. А еще – как боялась.
Вятич проследил, чтобы я развесила мокрый тулуп у костра, заставил надеть чью-то большую шубу и устроил отдыхать:
– Спи до рассвета, уже немного осталось.
– А ты?
Неужели еще пойдет? Тогда и я тоже.
– И я посплю, завтра трудный день.
Мы устроились у костра. Я невольно привалилась к плечу Вятича, он пересел, чтобы мне было удобнее, пристроил мою голову и притих. И мне вдруг стало рядом с ним так хорошо и надежно, не страшны никакие татары, мечи, вздыбившиеся лошади… Показалось, что все самое страшное уже позади, когда я была одна среди мертвецов Рязани. А теперь у меня есть родня в Козельске (о том, что до Козельска еще нужно дожить, почему-то не думалось) и брат рядом. Вятич действительно словно старший брат.
