— Помолчи, — прошептала она, ожидая подтверждения по воксу.
— Думаю, я буду единственным у кого столько медалей. А у тебя ни одной нет, а?
— Заткнись!
— Принято, — наконец-то раздался ответ. Андрей счёл его разрешением продолжить разговор.
— Надеюсь, они скажут, что мы можем вернуться в город, а? Это будут хорошие новости. Высокие стены! Титаны! Может быть, мы даже сможем пережить войну, а?
Ни один из них не видел раньше десантно-штурмовой ”Громовой ястреб”. Когда корабль пронёсся на воющих манёвровых двигателях над головами, снизил скорость, и наконец, завис над заполненным пустыми складами и хранилищами-бункерами, практически заброшенным комплексом — Домоска почувствовала тошноту в животе.
— Это не к добру, — она прикусила нижнюю губу.
— Я не согласен, ясно? Это дело Адептус Астартес. Это всегда хорошо. Хорошо для нас, плохо для врагов.
Домоска просто продолжала на него смотреть.
— Что? Всё будет в порядке. Вот увидишь, а? Я всегда прав.
Капитан штурмовиков Инса Рашевска бросила взгляд на стоявших по обеим сторонам от неё солдат, когда передняя рампа ”Громового ястреба”, шипя гидравликой, опустилась.
Единственная мысль вертелась у неё в голове в течении пяти минут после доклада Домоски по воксу, и мысль эта была простой и очевидной: ”за каким чёртом здесь астартес?”
Инса собиралась получить ответ.
— Мы… должны отдать честь? — спросил один из ближайших к Рашевской солдат. — Нам это полагается сделать?
— Не знаю, — ответила она, — просто стойте по стойке "смирно".
По опустившемуся трапу загрохотали сапоги. Человек — из Стального легиона — и по крайней мере два Храмовника.
Оба астартес были облачены в чёрные доспехи своего ордена. На одном был табард с личной геральдикой, а лицевой пластине шлема придали облик посмертной маски. Доспех второго оказался гораздо более массивным, покрытым слоями дополнительных аблативных пластин — броня жужжала и лязгала во время движения псевдомускульных усилителей.
— Капитан, — заговорила офицер. — Я квинтус-адъютант Тиро, меня прикомандировали в улей Хельсрич из командного штаба лорда-генерала. Со мной реклюзиарх Гримальд и Владыка кузни Юрисиан из ордена Чёрных Храмовников.
Рашевска сотворила знамение аквилы, пытаясь не выдать своё волнение в присутствии возвышающихся воителей. Скрипя сервосуставами, четыре механических руки отцепились от гудящего силового ранца на спине Юрисиана. Их металлические захваты сжимались и разжимались, в то время как сами механические руки вытягивались словно потягиваясь.
