- Марта? Боже мой! Она еще жива? Ей лет двести.
- Она твоя ровесница. И всего на год старше меня.
- Значит, ты занят внучкой. Представляю. Спартанское воспитание старого вояки. Верховая езда. Плавание. Умеренность...
- Нет-нет, все не так. Девочка больна с рождения. Она... она не ходит, отсюда и другие беды: слабые легкие, анемия. Три операции на позвоночнике, и все бесполезно, - генерал понимал, что непозволительно распускается. Он настороженно взглянул на Кота. Тот сочувственно склонил голый череп, смотрел серьезно.
- Растет дичком, детей боится. А очень понятливая, смышленая крошка. И фантазерка... Кроме нас с Мартой, у нее нет друзей. И ты знаешь, смешно подумать, но и мне, кроме нее, никто не нужен.
- Брось, так нельзя. Старый солдат. Опытнейший специалист. Ты не можешь похоронить себя. Особенно теперь, когда ты нужен.
- Вот-вот. Переходи к делу. Если я так понадобился, дело, видать, приняло серьезный оборот. Чужак?
Кот расположился рядом с генералом на диванчике.
- Что тебе известно о Чужаке?
- Только то, что известно всем. Болтается по Солнечной системе, защищен от любых зондирующих средств, на сигналы не реагирует. Судя по хаотичности движения, лишен экипажа.
- Могу добавить, что в последние дни положение стало еще серьезнее. Вчера, например, два лунных транспорта едва увернулись от него - Чужак вынырнул в десятке километров от них и тут же исчез. Кроме того, обнаружено... Впрочем, я не могу сказать тебе больше, пока не услышу ответ на следующее предложение, - Кот встал, сухо звякнув орденами. Генерал тоже поднялся с дивана.
- Международный совет ООН и Специальная комиссия уполномочили меня, Кот говорил быстро и гнусаво, - предложить тебе войти в состав Чрезвычайного комитета, учреждаемого решением помянутого совета с целью выхода из тупика в вопросе об отношении к объекту внесолнечносистемного происхождения, именуемого средствами информации Чужаком, о контакте с экипажем, буде таковой существует, и о возможных мерах по защите Земли. Мне поручено также сообщить, что твое согласие и сугубо конфиденциальный характер сведений, к которым члены комитета получают доступ, повлекут за собой ограничение исключительно служебными рамками любых твоих связей с внешним миром до конца деятельности указанного органа.
- У меня есть время подумать?
- До восьми ноль-ноль.
- Конечно, никаких разъяснении до ответа?
- Никаких.
- Я буду здесь в восемь ноль-ноль.
- Отлично.
