Она до сих пор готова была следовать за мужем куда угодно, а он готов был на все, чтобы только сделать ее счастливой, и все же обоих не покидало чувство, что исход их отношений предрешен. Несколько лет назад, в университете Кордовы, когда Дэнни был профессором экономики, а Кори — студенткой, она пыталась уговорить его не оставлять преподавательскую деятельность и не переключаться на бизнес. Дэнни доказывал, что на свете нет никого более достойного жалости, чем бывший подпольщик, и нет ничего более печального, чем идеалисты, которые не могут найти себе достойного применения в жизни. Тот, кто, отрастив бороду и закинув за спину рюкзак, бродит по лесам, а затем участвует в экологических митингах, неизменно оказывается в числе неудачников. Победителем становится тот, кто, распрощавшись с революционной деятельностью, переключился на борьбу за доступ к капиталам в советах директоров крупных фирм и банков.
Но Кори ни на секунду не верила тогда, что Дэнни говорит правду. Она не могла поверить в то, что его действительно так волнуют деньги, точно так же, как не могла представить себе Дэнни потерявшим цель жизни и уж тем более — бродящим с рюкзаком по лесам и болотам. Прикасаясь пальцами к лицу Дэнни, Кори подумала, что эта борода не украсила бы ее мужа. К тому же, если бы Дэнни отрастил бороду, Кори, которую он так любил целовать, пришлось бы ходить с поцарапанным лицом.
Сейчас, глядя на мужа, Кори подумала о том, что уже несколько дней она собирается сказать ему одну вещь… Сейчас она наконец решилась.
— Я беременна, — сказала она просто, без всякого вступления. Сказала и стала ждать.
Сначала на лице Дэнни можно было видеть только выражение глубокого шока, быстро сменившееся выражением отчаяния, и только затем — дикой радости. Он заключил жену в объятия, быстро повторяя: «Господи, спасибо, о Господи, спасибо тебе за это…» В Кори промелькнуло за эти несколько секунд множество разных чувств. Смущение и неуверенность сменились облегчением, но тут же вернулись сомнения. За что именно благодарит Бога ее муж? Просто за ребенка, которого подарил им Всевышний? Или же за то, что будущий ребенок заменит Кори его отца, который снова собирается исчезнуть?
Мануэль Рохас видел Иисуса. Это случилось вчера, на пути к международному аэропорту Акапулько. Иисус просто стоял на обочине грязной дороги, рядом с дорожным знаком, сообщавшим, что до Чилпанцинго остается двенадцать миль, а до Акапулько — пятьдесят. Вернее, Иисус не стоял, а как бы парил над дорогой. Именно это сразу бросилось в глаза Мануэлю — то, как ноги Всевышнего в коричневых кожаных сандалиях едва касаются земли. Спаситель протягивал руки ладонями вверх, точно желая благословить все вокруг — пыль, хамелеонов, кактусы, даже телевизионные антенны на маленьких домишках, стоявших вдоль шоссе.
