— Да. Рука намного лучше, — пробормотала она, нервно облизывая губы.
— Я рад. Мы будем танцевать?
Он улыбнулся, и его черные глаза блеснули как у настоящего дьявола.
И не успела она отказаться, как он обнял ее за талию и ввел в танцевальный круг. К огорчению Кары, это был вальс. Его рука, казалось, жгла ей кожу прямо через платье.
Бальная зала была действительно великолепна. В любом другом случае она была бы бесконечно рада. Бросив украдкой взгляд на мужа, она еще раз изумилась его возмутительной красоте. Он держал ее гораздо ближе, чем позволяли приличия. Слишком ясно чувствуя его чистый мужской запах, она отводила взгляд и, плывя с ним по зале, делала вид, что смотрит на корзины с цветами.
— Сердце мое, — прошептал он. Его темные страстные глаза смеялись над ней. — Вальс — танец любовников.
— Мы не любовники, — резко ответила она. — Наш брак — брак по расчету, вы забыли об этом?
— Не забыл, — сказал он, глядя ей прямо в глаза. — Но почему не извлечь лучшее из нашей ситуации?
Она сжала зубы и отвернулась.
— Сказано истинным развратником, — прошептала она. — Мой промах, милорд, я забыла, что ваш девиз — бесконечный поиск наслаждений.
Он весело хмыкнул и повлек ее мимо толпы любопытных зрителей.
— Вы совершенно восхитительны, когда злитесь, — проговорил он. — Но у меня все впереди. Я еще буду иметь удовольствие видеть, как вы мне улыбаетесь.
Он вперила в него ледяной взгляд.
— Это маловероятно.
— Нет? — Он скептически приподнял бровь. — Разве вы не улыбнетесь, моя маленькая ведьмочка, когда заставите меня отказаться от моих распутных привычек и поклясться вам в вечной любви и верности?
— Не мелите вздор, — тихо сказала она, посылая вымученную улыбку дяде Чарлзу, мимо которого они проплывали. — У меня нет желания исправлять вас. Да я и не думаю, что это стоящее предприятие.
— Нет, думаете. Каждая женщина верит в преображение негодяя.
— Полагаю, вы знали достаточно женщин, чтобы утверждать это.
— Вы могли бы добиться успеха, если бы захотели. — Его страстный голос убыстрял ее пульс. — Существует очень мало вещей, которых ваше роскошное тело не могло бы добиться от мужчины.
Ее бросило в жар.
— Вы становитесь слишком фамильярны, милорд.
— Истинная правда, — согласился он с непроницаемой улыбкой. — Без сомнения, результат дурного одинокого детства. Но я об этом не жалею. И вы тоже.
Она попыталась оторваться от него, но тщетно. Его пальцы обвили ее талию, и они легко закружились в вальсе.
