— Нет, я имел в виду другое, — отозвался Нестор, сопровождая этот ответ легким покачиванием головы.
— Тогда говори, что ты подразумеваешь, — отрезал Борей, который устал от тонких намеков. — Что, по-твоему, не так?
— Прости меня, брат-капеллан, — Нестор смиренно склонил голову, — Я просто сделал наблюдение.
— Ну так поясни свои наблюдения, во имя Льва! — рявкнул Борей.
— Тебе труднее, чем всем остальным, служить в гарнизоне вдали от наших братьев, — заявил Нестор, поднимая взор.
— Что ты имеешь в виду?
— Обеспокоенные, это к тебе мы обращаемся, чтобы ты напомнил нам о священных обязанностях и освежил в нашей памяти данные обеты, — объяснил мягко Нестор. — Когда мы подавлены вынужденным бездействием и жаждем общения с другими, это ты руководишь нами и делишься собственной мудростью. Но к кому руководящий обращается сам?
— Именно из-за моей веры и силы духа я был избран, чтобы стать капелланом, — заметил Борей. — Такова наша роль — отдавать свои внутренние силы другим.
— Тогда прости мои ошибки, — проговорил Нестор быстро. — Таким, как я, иногда сомневающимся, идущим кровавым путем и нуждающимся в руководстве, не понять, как можно пройти тем же путем в одиночку.
— Точно так же, как я не могу понять, для чего нужны машины в этой комнате, или разобраться в секретах Калибан Хеликс в нашем геносемени, — ответил Борей после минутного раздумья. — Я не могу понять и работу собственного поддельного глаза, меня удивляет, что Гефест изготовил этот глаз из стекла и металла, и все же дал ему подобие жизни.
— Думаю, у каждого из нас своя цель в этом мире, — согласился Нестор, хлопнув по ладони Борея. — Гефест занят машинами, я здоровьем тела, а ты, брат-капеллан, существуешь для нашего ума и нашей души.
— Вот поэтому я и прошу тебя перейти к обсуждению твоих собственных проблем, — заявил Борей, решив, что пора перевести разговор в русло, которое ему куда больше нравилось.
Он знал, что Нестор не ставит под сомнение ни образ мыслей капеллана, ни его лояльность, но чем больше Борей говорил о таких вещах, тем явственнее звенел в его ушах смех Астеляна.
— Я доволен, — сказал Нестор. — Я шесть веков служил Императору и Льву. Я купался в белом огне сражений и создавал новые поколения Темных Ангелов. Все, что я стремился доказать себе самому или моим братьям, уже доказано, остается лишь передать познания другим да еще хранить гордость и достоинство нашего ордена. Если судьба и верховный великий магистр решат до конца дней оставить меня на Писцине IV, я не стану спорить с ними.
