— Дональд! — Эмили разозлилась. — Он не тупица, и я провела с ним ночь.
Дональд засмеялся, уверенный в том, что это шутка. Этим смехом он еще больше разозлил ее.
— Эмили, любовь моя, — сказал он, — я доверяю тебе и очень хорошо тебя знаю. И потом, ты достаточно практична и не стала бы выбрасывать деньги на покупку какого-то там медвежонка.
— Нет, стала бы, — ответила она, и губы ее снова сжались.
— Как бы не так! Это такая же правда, как то, что я когда-нибудь буду разъезжать на «вольво». Мне надо идти. А ты оставайся и повеселись хорошенько со своим дружком. Люблю тебя, — сказал на прощание Дональд и повесил трубку.
Некоторое время Эмили сидела неподвижно, невидящими глазами уставившись на телефон. Не было ни слова сказано о том, что он приедет к ней и они проведут уик-энд вместе. Ему также было наплевать на то, что она с другим мужчиной. Дональд даже толком и не слушал ее, когда она ему об этом рассказывала. Эмили положила трубку на рычаг, встала и пошла в ванную.
Все время, пока она там находилась, Эмили не уставая проклинала Дональда. Практичная, думала она. Какая женщина захочет, чтобы любимый человек так о ней думал? И какой женщине хотелось бы, чтобы о ней сказали, будто она никогда бы не стала выбрасывать деньги на покупку какой-нибудь милой, но совершенно бесполезной вещицы, даже если это правда?
Выйдя из ванной, Эмили посмотрела на комод, где лежали распакованные вещи. Она разложила их вчера, думая, что с минуты на минуту приедет Дональд с розами и извинениями. Не то чтобы он каждый день появлялся с букетом роз, но по крайней мере извинялся он всякий раз, когда чувствовал себя виноватым.
Она продолжала рассматривать комод и его содержимое. Все ее вещи были «практичные» и были аккуратно сложены. Все они сочетались между собой и были взаимозаменяемы.
— Практичная, — произнесла она с отвращением и с грохотом задвинула ящик комода.
На краю кровати лежало то, что еще совсем недавно было ее вечерним платьем. И оно тоже было до безобразия практичным. По крайней мере было практичным до того, как Эмили ночью сбила человека на дороге. А сейчас перед ней лишь лохмотья, жалкие остатки когда-то красивого платья.
Эмили натянула темно-голубые брюки, одела бледно-розовую блузку и самую обычную голубую шерстяную кофту, затем посмотрела на себя в зеркало. Самым привлекательным в ней были, пожалуй, волосы, которыми она действительно могла гордиться. Эмили забрала их в хвост на затылке и подвязала голубым шарфом. Красилась она совсем немного, и поэтому ее лицо выглядело естественно. Именно такое лицо нравилось Дональду. Он говорил, что не выносит вида «раскрашенных девиц». Но Айрин говорит, что он не выносит, когда видит кого-нибудь более красивого, чем он сам.
