Все началось с глупейшего разговора, не предназначенного для ушей Франчески. Она искренне жалела о том, что стала его свидетельницей, — но что поделать? Она так увлеклась рисованием, что не заметила приблизившихся джентльменов. А потом, понимая, что вторглась во владения Уитема, поспешила спрятаться… Франческа медленно шла в сторону поместья Шелвудов, позабыв о перепачканной одежде и надвигающейся грозе. Мысленно она видела себя такой, как девять лет назад, — девушка-ребенок, опасливо выглядывающая из-за кустов…
Осторожно раздвинув кусты, Франческа следила за двумя мужчинами, шагающими вдоль берега речки, по которой проходила граница между поместьями. Несмотря на отсутствие сюртуков и нарочитую небрежность в одежде, оба явно не принадлежали к простолюдинам. Галстуки распущены, волосы взъерошены, у одного из них, у того, что постарше, подол рубашки выбился из-под пояса брюк. А второй… Франческа затаила дыхание. Второй оказался самым красивым мужчиной, какого ей когда-либо доводилось видеть. Он затмил даже отца Франчески, которого она смутно помнила. Высокий, темноволосый, атлетически сложенный, он двигался с естественной фацией, хотя в его походке сквозила осторожность, словно он боялся потревожить рану. Мужчины подошли к мостику напротив кустов, где пряталась Франческа, и остановились.
Она сразу поняла, что это джентльмены из Уитем-Корта. Должно быть, лорд Уитем затеял очередной шумный прием. Эти сборища приобрели скандальную репутацию еще в те времена, когда был жив дедушка Франчески. Он негодовал по этому поводу, но, разумеется, ничего не мог поделать. Все знали, что к Уитему съезжаются развратники и игроки, которых побаивались все добропорядочные соседи. Деревенские девушки, ценившие добродетель, не пытались поступить на службу в Уитем-Корт, ибо всем было известно, что гости хозяина поместья считают невинность достойным трофеем, а не препятствием.
Поэтому, несмотря на любопытство, Франческа попятилась в кусты, чтобы ее не заметили. Но не слышать разговор джентльменов она не могла.
— Фредди, я в отчаянии, — начал рослый красавец. Похоже, ему было трудно произносить слова внятно и отчетливо, но тембр его голоса — низкий, бархатистый, теплый — завораживал. — Что, черт возьми, я теперь скажу дяде? Он доверился мне, а я его подвел. — Он помедлил, глубоко вздохнул и добавил: — Я обманул все его ожидания. Вчера вечером в игре несказанно везло одному типу. Никогда не видывал ничего подобного! В общем, мы оба погибли.
