Джоанна пожала плечами.
— Мы с Бланш были совсем маленькими, когда приехали сюда жить. Потом мать вышла замуж за Ульфа, мы стали жить в селении со всеми остальными. Мне кажется, я всегда говорила на этом языке.
— Твоя мать была замужем за Ульфом? — удивленно переспросила Мэдселин.
Джоанна рассмеялась, она явно ожидала такой реакции.
— Он намного нежнее, чем кажется, — поддразнила она свою молодую госпожу. Но улыбка быстро улетучилась, и девушка помрачнела. — Я думаю, он одинок, и от этого у него всегда плохое настроение. Ему не нравится поведение Бланш, но он не знает, как с ней справиться.
Она мельком взглянула Мэдселин в глаза и покраснела.
— Она вовсе не такая уж плохая, миледи, просто она была влюблена в Эдвина.
— Охотно верю, но, наверное, мне все-таки придется обсудить этот вопрос с леди де Вайлан. Поведение Бланш вызывает слишком много нареканий.
Джоанна кивнула головой и пошла прочь из комнаты. Однако, дойдя до двери, она обернулась.
— С Эдвином у нее все уже в прошлом… — нерешительно начала она. — Она хорошо ладит с одним нормандским охранником, который приехал сюда вместе с вами.
Мэдселин склонила голову в раздумье.
— Да, я вижу довольно часто, как она болтает с одним из них. Такой красавец с темными волосами.
Джоанна кивнула.
— Антуан. — Она застенчиво улыбнулась, не зная, как поведет себя Мэдселин. — Я думаю, он на ней женится.
Эдвин отчетливо понимал, что столкнулся с непосильной для него проблемой. Стоило только Бланш оказаться возле него, как она тотчас устремляла на него любящий взгляд. Эдвин старался не показывать виду, что он замечает вечную мольбу в ее голубых глазах, но при первой же возможности норовил улизнуть.
Как-то раз вечером Эдвин попросил Мэдселин поговорить с ним с глазу на глаз. В комнате было тихо и сравнительно прохладно, особенно после шумного и жаркого громадного зала, где проходил ужин. Мэдселин молча ждала, чувствуя, что он пытается подобрать слова.
Эдвин застенчиво улыбнулся.
— Тут проблема… с одной из женщин, — нерешительно начал он. — Похоже, положение становится все хуже и хуже, и я подумал… Может, вы дадите мне какой-нибудь совет… — Щеки Эдвина порозовели от смущения, и он нервно задвигался на стуле. — Это я про Бланш говорю. — В его голосе прозвучала некоторая злость.
— А можно узнать, в чем суть проблемы? — Мэдселин великодушно улыбнулась.
Эдвин поднял голову и отбросил волосы с лица. Он хмурился, и губы его были плотно сжаты.
— Она не оставляет меня в покое, — наконец произнес он.
