— Что вы имеете в виду? — спросила Рошель.
Кухарка пожала плечами:
— До тебя уже было пять других.
— Три, не считая мисс Доналд, — поправила ее Рошель.
— Пять.
— Тай мне сказал — три.
— Значит, ему такой счет выгоден, — усмехнулась Нетти. — Тай всегда поступает так, как удобно ему самому.
— Почему вы уверены, что я здесь не задержусь? — спросила Рошель, хмуря брови.
Нетти засмеялась и взяла бутылку, в которой еще осталось молоко.
— Потому что ты слишком хорошенькая и, я подозреваю, гораздо умнее остальных. Она не станет этого терпеть…
— О ком вы говорите? — насторожилась Рошель.
Нетти хлопнула дверцей холодильника и покачала головой:
— Я и так уже слишком много наболтала. Ты во всем быстро разберешься и без моих разъяснений. Спокойной ночи. — Она плавной походкой зашагала по сверкающему полу и вскоре исчезла за дверью.
Подхватив поднос, Рошель поспешила в комнату своего пациента. В коридоре она остановилась и глубоко вздохнула. Она не собирается доказывать Нетти, что та ошибается. Просто она намерена остаться здесь во что бы то ни стало!
Какое облегчение — вырваться наконец из дому! Тайсон Митчел Третий находил дни, проведенные в «Белых дубах», угнетающими. С тех самых пор, как его отец перенес удар, все стало совсем другим. Отец всегда являлся стержнем и движущей силой семьи Митчел — Тай был первым, кто это признавал, и всегда хвастался своим «стариком» и его практичным умом.
Тай был уверен, что, если бы ему не удавалось время от времени улизнуть из дому, чтобы хорошенько повеселиться, он давно бы сошел с ума.
Ночной воздух врывался в открытые окна машины. Тай любил ездить на максимальной скорости, чтобы ощутить, как включается «воздушный кондиционер». Мэвис, однако, это не нравилось. Но вечер закончился, и теперь уже не имело значения, разметал ветер ее безупречную укладку или нет. Тай любит ее такую, едва переводящую дыхание от ветра, даже еще больше. Мэвис всегда выглядела идеально, была слишком холеной и изысканной — нужно же какое-то разнообразие.
— Почему ты сидишь так далеко? — спросил Тай.
Мэвис засмеялась и склонила голову ему на плечо. Ее шелковистые волосы касались его щеки.
— Я действительно рада, что ты настоял на приезде Рошель сегодня вечером, — призналась она. — Кажется, прошли годы с тех пор, как мы с тобой так веселились в последний раз.
Он поцеловал ее в макушку.
— Папе становится все тяжелее и тяжелее угодить. Ты его избаловала, Мэвис. Ни одной сиделке, кроме тебя, не удалось найти к нему подход.
