Не вслушиваясь в слова, он перехватил ее взгляд, брошенный через всю огромную приемную на обитую кожей дверь. Бенгана кивнул.
— Мне нужно переговорить с ним, — сказал он и быстро направился к двери.
— Но, господин Бенгана, он не… — Голос ее снова пресекся.
Он продолжал двигаться к двери, провожаемый взглядами еще двух женщин, являвших собой более юные копии секретарши, они тоже остались пообедать в офисе. Девицы так и не сдвинулись с места и автоматически продолжали жевать за своими столами.
Человек подошел к двери, остановился на мгновение, казалось, он колеблется. Затем пожал плечами и распахнул дверь.
— Привет, Кристиан, — холодно проговорил он.
В глубине кабинета за старинным деревянным столом спиной к стеклянной стене сидел Кристиан Вадон. Отлично сшитый темно-синий костюм красиво оттенял голубоватую седину волос, спадавших на воротник. Протянутая к телефону рука застыла в воздухе. На красивом, хотя и одутловатом лице изумление сменилось страхом. Глаза, синий блеск которых подчеркивал густой загар, метались между лицом незваного гостя, обрезом и открытой дверью. Вадон облизнул пересохшие губы и попытался улыбнуться.
— Бенгана, дружище… А эта штука для чего? — произнес он, поднимаясь с кресла.
И тут же плюхнулся обратно, увидев, что гость приближается с нацеленным на него обрезом, в его глазах затаилось отчаяние, их взгляд, казалось, вжимал Вадона в кресло.
Человек с обрезом пристально разглядывал Вадона, он молчал, только губы беззвучно шевелились. Из приемной послышался шум, и они оба разом бросили быстрые взгляды на дверь. Когда Бенгана вновь посмотрел на Вадона, его взгляд как-то сразу потускнел, стал безжизненным. Он словно не видел съежившегося от страха человека, глаза были устремлены вдаль, в пустоту, туда, где грозовые багрово-серые облака окутали Эйфелеву башню, оставив видимой только ее макушку, и эта макушка будто парила в воздухе. С высоты двадцать третьего этажа казалось, что она находится вровень с окном.
Донесшийся из приемной топот бегущих ног вернул гостя к действительности. В дверях появилась секретарша, она показывала на него пальцем, из-за ее плеча выглядывал полицейский в форме. Бенгана удостоил их всего лишь одним, ничего не выражавшим взглядом, судорожно сглотнул, поднял обрез и выстрелил. Раз, другой.
Звуки выстрелов затихли, воцарилась какая-то неестественная тишина. Матовое небьющееся стекло разлетелось на миллион мельчайших осколков, и в окне за спиной Вадона образовалось огромное, величиной с дно пивной бочки, отверстие, через которое в кабинет проник одинокий солнечный луч.
