Майлз бежал вдоль Куинсуэй к парку, мимо арабских магазинов, мимо многонациональной толпы, мимо счастливых людей со своими жизнями и чувствами. Он совсем не замечал их, когда шел в обратном направлении с Калвиндером всего полчаса назад.
Майлз плакал на бегу, плакал громко, с рыданиями выплескивая свои душевные страдания. Мысли в голове были бессвязными. В его мозгу не было сейчас разделения на то, чтобы одно полушарие плакало, а второе – обдумывало положение вещей. Страданием оказалось наполнено все его существо.
Он нисколько не изменился, он был таким же, как всегда, он был человеком. Ему было больно и неудобно.
Парк был огромным и почти безлюдным, этого Майлзу и хотелось. Не раздумывая, он повернул на восток, побежал вдоль северной стороны парка к Оксфорд-стрит.
После долгого бега живот стал болеть меньше, зрение прояснилось и восстановился ритм дыхания. Он не останавливался, просто оглядывался назад, чтобы посмотреть, не бежит ли кто-нибудь за ним. Нет. Дорожка за его спиной была чистой.
Это вызвало новый всхлип отчаяния. Он никому не был нужен, его не ловили, да и зачем? Только подумать, что он натворил: уничтожил дело всей своей жизни, превратил во врага единственного человека, который пытался стать его другом. Использовал свое умение на уничтожение порядка, а не на его сотворение.
Вскоре Майлз заметил, что бежит уже вдоль Оксфорд-стрит. Она была наполнена толкущимися покупателями и туристами. Среди них Майлз ощутил себя еще более одиноким.
Он свернул с Оксфорд-стрит и побежал по боковым улочкам, которые почти не знал. Только выбежав на Брайанстон-сквер, Майлз понял, что он делал. Он бежал к дому, в котором, как ему сказал Марио, тот временно остановился. Майлзу больше некуда было бежать.
– Гасти, дружище, у нас проблема, – сказал Дональд Купер, едва сев на свое место. Гастон Белл чувствовал себя в его компании, как обычно, неуютно. Гастон работал консультантом в одном институте директоров, он был там весьма заметной фигурой. Как бы ненаблюдательны ни были охранники на входе, Дональд Купер слишком выделялся на общем фоне людей, проходящих через холл. Прежде всего, его фигура была просто настолько огромной, что невольно притягивала взгляды, а на его лице явно читалось выражение угрозы. К тому же он был в своем любимом наряде: камуфляжная полевая куртка и такие же брюки, большие черные ботинки.
– Что вам кажется проблемой, господин Купер?
Дональд огляделся вокруг, словно хотел убедиться, что никто не стоит достаточно близко, чтобы подслушать их разговор.
