Майлз посчитал бы такие вещи вполне нормальными, если бы он когда-нибудь о них задумывался, но этого с ним не случалось. Просто ему нравилось кататься на велосипеде, как его жене быть фанаткой «Битлз». Для него все это было совершенно нормально.
Месяц спустя после возвращения в Англию Моррис катался на своем велосипеде вдоль заброшенной железнодорожной ветки; изготовленная по последнему слову техники подвеска амортизировала любые кочки, на которые наезжали усиленные кевларом шины.
Он вступил в «Велотранс» – добровольную организацию, собравшую любителей движимых силой человека видов транспорта, давших название организации. «Велотранс» восстанавливала километры заброшенных железнодорожных путей и превращала их в велосипедные дорожки. Майлз ждал этого события всю неделю: он разглядывал этот день в календаре на своем компьютере, где тот был отмечен оранжевым, его любимым, цветом, обозначающим поездку на велосипеде, его любимое времяпрепровождение, не связанное с компьютером. Сказать, однако, что он испытывал волнение, было бы сильным преувеличением: Майлз Моррис ни по каким поводам не испытывал душевных волнений.
Он был не один. Более ста шестидесяти человек участвовали с ним в этих поездках. Та поездка была первой по заброшенным отрезкам железнодорожных веток, которые когда-то соединяли между собой Гилдфорд, Фарнхэм и Винчестер. Маршрут пролегал по открытой местности, мимо полей для игры в гольф, клубов планеристов, сквозь вырубки, частично заросшие сикоморами. Это был почти идеал хорошего выходного с точки зрения Майлза: редкие проверки частоты дыхания и пульса указывали на то, что он находился в расслабленном состоянии.
– Откуда вы? – спросила женщина, крутившая педали рядом с ним.
Майлз приметил ее раньше, в основном из-за велосипеда, на котором она ездила: старый драндулет модели «сядь-и-мучайся», который, должно быть, был произведен еще до войны. Ручной тормоз и никаких передач, огромные колеса и тяжелые черные брызговики. Майлз предположил, что весить агрегат должен был не меньше тонны, удивляясь про себя, почему она ездит на такой устаревшей модели.
– Ну, можно сказать, из Лондона!
– Можно сказать?
– Ну, я всего лишь месяц назад вернулся.
– Откуда?
– С северо-западного побережья Тихого океана.
– Где это? – Казалось, что женщина в самом деле не знала, где это находится, но Майлза это не удивило. Никто в Англии не понимал, где он проживал до того, до тех пор, пока он не объяснял, что это там, где происходят действия комедии положений «Фрейзер».
