— Прощу, но при одном условии. Если ты пообещаешь, что больше никогда в жизни не станешь намекать мне на то, что я доступная женщина. Что, не задумываясь, бросаюсь и бросалась в объятия мужчин. В том числе, в объятия Стивена. Мы с ним не были любовниками!
Вряд ли Бернард поверил ее словам. Она видела это по выражению его серых глаз. Тем не менее он медленно кивнул и произнес:
— Хорошо, Кэтрин. Обещаю, что не буду больше делать тебе подобные намеки. Не пригласишь ли меня на чашечку кофе?
— Ах, вот для чего ты принес мне цветы! Чтобы еще раз напроситься в гости! — воскликнула Кэтрин.
Бернард покачал головой.
— Нет-нет! Исключительно для того, чтобы попросить прощения за вчерашнее.
— Ладно, проходи, — пробормотала она. — Только я не смогу сидеть с тобой за столом и тоже пить кофе. Занимаюсь мытьем посуды.
— Я помогу тебе, — решительно ответил Бернард, снял пальто и сам повесил его в шкаф.
— Что? — Лицо Кэтрин резко изменилось. — Ты предлагаешь помочь мне справиться с чисто женской работой? На тебя это не слишком похоже.
— В нашем мире все перевернулось вверх дном. Мужчины занимаются теперь в том числе и женскими делами, а женщины — мужскими. Я привык к этому. — Бернард пожал плечами.
Кэтрин усмехнулась, и они вместе прошли в кухню, сквозь окно которой струились потоки света. С утра она солнца вообще не заметила. Вымытые бокалы на столе блестели так ярко и радостно, что напоминали бриллианты. Откуда-то с улицы через форточку доносились детские голоса и смех. Кэтрин буквально заслушалась ими.
На душе у нее неожиданно запели райские птицы и зацвела весна.
Она достала из шкафа большую вазу, намереваясь поставить в нее цветы.
Бернард остановился где-то прямо за ее спиной, и, ощущая его присутствие, Кэтрин так разволновалась, что не могла ясно мыслить. Поэтому до упора открутила кран с холодной водой и подставила вазу под мощную струю.
Ваза выпала из ее дрожащих рук, и вода, ударяясь о стеклянную стенку, забрызгала все вокруг.
Бернард отстранил Кэтрин от раковины, закрутил наполовину кран, набрал в чудом уцелевшую вазу воды и поставил ее на стол.
Кэтрин стояла в мокром топе, держа в руке букет и хлопая ресницами.
— Что мы будем делать вот с этим? — спросил Бернард.
— С чем? — спросила она.
Он протянул руку и коснулся ее груди, которую плотно обтянул намокший топ.
Кэтрин вздрогнула и с силой сжала все еще находящийся в руке букет. Тут же один из розовых шипов больно впился ей в палец. А через мгновение из образовавшейся ранки потекла алая струйка крови.
