* * *
Эти бессвязные мысли бежали. На азиатском берегу, высоко на горе, было очень большое здание — желтое, но казавшееся красным от солнца. Я насчитал несколько сотен окон, у меня зарябило в глазах и стало тошнить…
Это от голода. Мы не ели уже двое суток. И совершенно неизвестно, сколько еще времени французы будут заставлять нас любоваться красотами Constant… натощак…
Что делать?
* * *
Что делать?.. Этот вопрос висит над этим необъятным городом. Что делать с ним, с Константинополем?..
О Константинополе, впрочем, можно было бы и не думать: пока он вне нашей компетенции.
Но я знаю, что об этом все же думают некоторые русские и довольно оригинально: они мечтают, чтобы его “взял” Врангель и “отдал” Кемалю.
* * *
Но не в этом дело. Не нам заниматься теперь такими вопросами.
Что делать нам самим, русским, этой мятущейся стихии, словно снегом запорошившей берега Босфора. Этот вопрос висит над каждым из нас и над всеми вместе.
Тревогой и страданием вычерчены эти слова там, на голубом небе:
— Что делать?
* * *
Те, что там, в Галлиполи, или на Лемносе, или в Четалджи, — словом, “в армии” — те знают.
Они лишили себя свободы и тем освободились… Освободились от забот.
У них один долг и одна обязанность — повиноваться…
Они избрали благой путь: они веруют.
Они верят, что единая воля и единый разум лучше выберут путь, чем беспорядочные усилия разрозненной массы… Они верят, что этот путь, намеченный их Главнокомандующим, они, армия, проложат своим тяжелым весом, потому что все вместе — они сила, они — масса, они — глыба…
Им трудно, но им беззаботно. Все заботы о будущем переложены на маленькую яхту, которая приютилась вот там, где-то за поворотом Босфора.
Выдержит ли “Лукулл” этот груз?..
* * *
Но остальные?.. Не галлиполийцы, не лемносцы, не армия — словом, все те, кто не захотели или не могут быть в рядах.
Над ними неотступным вопросом висит “что делать?” Над каждой русской снежинкой, мятущейся по Константинополю, вьется неотступным москитом этот жалящий вопрос…
* * *
Я знаю, что делать! По крайней мере, что делать — мне, в данную минуту!
Кругом парохода снуют “кордаши”, босфорские лодочники. Один болтает у трапа. Надо воспользоваться этим… Довольно в самом деле, “попили французы нашей кровушки”… Сбегу на берег!
* * *
Сбежал… на сегодня вопрос, что делать, разрешен: надо найти себе ночлег и приют в этой огромной абракадабре, которая называется Константинополем, другими словами, надо прибиться к какому-нибудь из друзей…
