Даже лошади и мулы были наряжены в яркие султаны и попоны.
Шла четким шагом по улицам города вооруженная македонским оружием фаланга одетых в парадную одежду персидских юношей. Где-то среди них были и родные братья Апамы.
Повозка остановилась около великолепного дворца, принадлежащего дальнему родственнику Мегабиза.
Аромат цветов окутал Апаму, едва она переступила порог предоставленных ей покоев. Слуги по ее распоряжению принесли клетку с певчими птицами.
Апама подошла к клетке и нежно коснулась оперения каждой из птиц, приветствуя их после дальней дороги.
Расшитые золотыми и серебряными нитями подушки были разложены на многочисленных широких креслах. Апама с удовольствием опустилась в одно из них и неожиданно услышала мужские голоса. Беседовали совсем рядом. Она узнала голос дяди, который благодарил хозяина за гостеприимство.
– Новости быстро расходятся по Персии. И все происходящее после возвращения из индийского похода царя, которого многие считали погибшим, настораживает. – Голос хозяина дома был тревожен.
Что-то заставило Апаму встать и спрятаться за занавесями. Она вспомнила недавние наставления матери: «Подслушивание – это не порок, а тонкое искусство. Оно позволяет избежать многих опасностей и часто избавляет от неверных шагов и бесполезных действий».
Хозяин между тем продолжал:
– Некоторые персидские вельможи попытались за время отсутствия царя основать независимые государства и вызвать восстания именем династии древнеперсидских царей, которая, несомненно, возобновится.
– Тише, тише, – прозвучал голос Мегабиза.
– В моем доме можно ничего не бояться. Мы были уверены, что Александр погиб вместе со своим войском в Гедрозийской пустыне. Но он вернулся и снова крепко держит в руках бразды правления. Смещен сатрап Аспеста в Кармании.
– И кто там теперь?
– Тлеполем, доказавший царю свою благонадежность. Недавно повешен сатрап Орксин.
– Орксин? Один из самых могущественных сатрапов? – ахнул Мегабиз.
– В Сузах тоже неспокойно. По приказу Александра жестоко пытали, а затем казнили сатрапа Авулита и его юного сына Оксиафра. Мы все опасаемся за свое будущее.
При упоминании имени царя у Апамы появилось странное ощущение: Александр здесь и с осуждением смотрит на нее.
