В таких условиях наибольшие шансы на выживание получают особи, сохраняющие во взрослом состоянии физические и психические признаки детенышей. Та самая неотения, которая является одним из главных отличий человека от других приматов. В том числе постепенное уменьшение волосатости, детские формы и пропорции головы, а также инфантильные повадки. Причем в большей степени такая неотения должна затрагивать женскую часть популяции, поскольку молодые самцы могли мигрировать лишь в одну сторону, а юные самки – в обе стороны между двумя лагерями.
В значительной степени эти древнейшие стереотипы социальной миграции сохранились и по сей день. В большинстве традиционных сообществ именно молодые девушки покидают свой род или отчий дом, чтобы поселиться на новом месте. Но даже и в «цивилизованных» городских сообществах зачастую можно встретить молодых женщин, сочетающих резкие контрасты поведения. В кругу себе подобных «сирен» такие особы производят впечатление циничных хищниц. Хотя все «песни» сводятся к обсуждению вопросов социальной миграции в круг «серьезных мужчин». При этом главным способом обольщения вожделенного противника является имитация инфантильного поведения и подчеркивание детских черт внешности – розовые щечки, пухлые губки, длинные ресницы, тонкие брови, светлые волосы. И в более зрелом возрасте «песни» на партсобраниях «сирен» вполне соответствуют первобытному стандарту: «все мужики – сволочи». Так что самые устойчивые стереотипы женского поведения выработались в самом начале Предыстории, когда у этих «песен» еще не было слов.
Однако мы отвлеклись от процесса экспансии нового вида приматов за пределы изначального тропического Леса. Эта первоначальная экспансия имела достаточно жесткие ограничения. Она могла проходить лишь по влажным зеленым ландшафтам, дающим плодово-ягодную пищу, с достаточным количеством ветвистых деревьев для защиты от самых крупных хищников – тигров, львов и гиен. В том числе и поэтому вечер Дня Третьего неразрывно связан с образами зеленой травы и деревьев.
Кстати, мы забыли ответить на один достаточно важный вопрос, который должен возникнуть у критически настроенного читателя: Если в «коллективном бессознательном» человечества отражен реальный опыт освоения новых экологических ниш, то почему в самом начале описан темный хаос, а не картина тропического леса с его плодами, ягодами и прочими насекомыми?
На этот резонный вопрос есть один удовлетворительный ответ. Опыт освоения приматами тропического леса также отражен в «коллективном бессознательном». Но эти «записи» относятся к более древним слоям, когда никакого Артефакта в стае обезьян еще не было. А при «путешествиях» пророков в глубины «коллективного бессознательного» именно символика Бога является тем ключом, который открывает хранилища памяти, где этот образ содержится. По этому поисковому запросу доступны лишь те «записи», в которых есть это Слово. Поэтому библейская реконструкция процесса Творения начинается с рождения первого непроизносимого Слова, но не раньше.
