— Еще бы не помнить! — задушевно промолвил Ордынцев.
— А теперь… никому не читаете?
— Некому! — грустно ответил Ордынцев.
Вера Александровна вышла и через минуту вернулась с работой.
— Одеяло вяжу Коле урывками. Вы читайте, а я буду слушать и вязать.
Ордынцев вздохнул и принялся читать статью Верховцева по поводу самоубийств молодых людей от безнадежной любви и безнадежного пессимизма.
Эта живая, талантливая статья, объясняющая причины самоубийств отсутствием серьезных интересов, дряблостью характеров и печальными условиями жизни, произвела на Веру Александровну сильное впечатление.
— Верховцев прав… Вот тоже мой брат, влюбился и… сходит с ума… Точно весь смысл жизни для него в предмете его любви! — проговорила она.
— Несчастная любовь, что ли? — осведомился Ордынцев.
— Право, и не разберешь, какая это любовь, но во всяком случае нехорошая. То он придет ко мне возбужденный и восторженный, то угнетенный и какой-то потерянный и говорит, что не стоит жить… Это в двадцать пять лет!.. Признавался, что до сих пор не знает: любит его или нет эта странная девушка… А без нее он, видите ли, жить не может…
— А она может, конечно?
— Она не отпускает его от себя, а выйти замуж за него не хочет. И эти странные отношения продолжаются у них полгода. Совсем извела бедного… Играет чужой привязанностью и…
— И занимается со своим поклонником флиртом?.. Это нынче, говорят, в моде! — вставил Ордынцев с раздражением в голосе.
— Бог их знает, но только брат тревожит меня. Он, как вы знаете, добрый, привязчивый человек, но неуравновешенный, слабовольный, не имеет никакой цели в жизни и ничем не интересуется, кроме своей мучительницы, и, конечно, считает ее необыкновенной… И она действительно необыкновенная…
— Чем?
— Тем, что проповедует смелую этику, — этику приятных впечатлений. Что приятно, то и пусть делает всякий… Свобода наслаждений и никаких обязательств… Что-то декадентское. Брат приводил ее к нам, и она поучала нас с Аркадием в этом направлении… Говорит бойко, самоуверенно… И при этом умна и хороша собой… Признаюсь, я считала бы несчастием для брата, если б она вышла за него замуж… Я первый раз встречаю такую девушку… И это у ней не напускное… вот что ужасно!..
— Действительно ужасно! — проговорил Ордынцев и вспомнил дочь.
— Вы, верно, видели эту барышню?.. Ваши знакомы с ней… Это барышня Козельская…
— Как же, имел честь видеть, — с иронией отвечал он. — Она бывает у нас и вместе с дочерью распевает цыганские романсы… И отец ее бывает у жены… И наши посещают их вторники… Боже избави Бориса Александровича жениться на ней… Остановите его… Посоветуйте уехать… Что может быть ужаснее несчастного супружества… А с такой… Впрочем, она, к счастью вашего брата, не пойдет за него замуж… Для чего ей бедный артиллерийский офицер?.. Ей нужен муж с состоянием… А потом для приятных впечатлений любовники.
