Коротышка просил Гришу сплясать. Гриша плясал. Леша что-то спрашивал у очкастого, тот смотрел в пол.
— А ну обедать, обедать! — заверещала черноглазая голова. — Ты чо эта кушать не ходишь? — заглядывала в лицо мне нянечка. — Вот я скажу врачу-то, скажу. Кушать не будешь — заколют, узнаешь тада…
* * *
Проснулся я оттого, что было плохо… Что-то такое сделалось со мной, пока я спал. Поблескивали желтым черные маслянистые квадраты. Слышалось шарканье ног, голоса смутные…
И вдруг я почувствовал, что язык отвердел, уперся в зубы… И тут нижнюю челюсть повело вбок. А через мгновение нестерпимо заломило у правого уха — челюсть свело до отказа… Я схватился за подбородок обеими руками — челюсть встала на место. И тут же ее потащило опять… Лицо и шея натянулись со страшной силой, казалось, сейчас лопнут жилы… Пальцы вдруг тоже отвердели и начали медленно выворачиваться в разные стороны…
Медсестры за столом не было. Я прикрыл глаза от боли, натыкаясь на койки, вышел в коридор. Встал у стены. Кто-то проходил мимо, задевая локтем; кто-то стоял близко — я смутно различал какие-то пятна.
Негнущимися пальцами заскреб в дверь процедурной. Она отворила — и блеснули стекла очков.
— Что такое?
— С-ссудор-ги, — провернул я одеревенелый язык.
— Иди, не морочь мне голову.
Ну сделай же что-нибудь, сделай! Ну неужели это так трудно что-нибудь сделать! Ну хоть что-нибудь… Ну, пожалуйста, что-нибудь… Падла!
— Н-нне ммогу…
Челюсть резко ушла вправо — в голове захрустело… а челюсть все выворачивало… Я вцепился в подбородок.
— Иди ляг, пройдет.
Ее лицо перекосилось, и голос донесся обрывками:
— …Иди… пройдет…
Очутился в палате. Сел на койку и тут же встал, заходил, вцепясь в лицо скрюченными пальцами. Кто-то замаячил в глазах.
— Это от галоперидола… Коротышка.
— Это от галоперидола… Подожди-ка… Опять он.
— На, выпей скорей.
На ладошке белеют три таблетки.
— Выпей, это паркопан. Пройдет все…
Я втиснул таблетки между зубов, проглотил.
— Минут пятнадцать еще потерпи, — говорил коротышка и протягивал сигарету. — Покури…
Мне было не до курева, но — хоть что-нибудь… Сигарета то и дело выпадала из пальцев, я поднимал ее и опять ронял. Коротышка говорил и говорил:
— Ты галоперидол этот не пей, поднеси ко рту — и на пол… незаметно или в карман. Или между пальцев зажми, потом выбросишь. У меня раз так было, язык вывернуло, ниже подбородка торчал…
Наконец что-то разом ослабло во мне, отпустило натянутые до предела мышцы, осталась только ломота в шее.
