– Я изучал вон тот резервуар, который, видимо, служил для сброса сточных вод.
– А-а? Ходили слухи, что муниципалитет собирался перестроить его в плавательный бассейн, но потом они отказались от этого намерения. Да и папа говорит, что им нельзя было бы пользоваться в плохую погоду, как раз тогда, когда и нужно. Давайте ваше пальто.
– Спасибо, я не буду раздеваться.
Она проводила его в комнату, которая занимала пространство по всей длине дома, с двумя окнами на противоположных стенах.
– Ну, хотя бы сядьте.
Он уселся на диван в окружении многочисленных подушечек и тут же пожалел, что остался в пальто. В камине горел огонь, и в комнате было почти жарко. Она присела на другой конец дивана, оставив между ними пространство. Платье из тонкой шерсти, надетое под халатик, имело глубокий вырез, обнажавший ложбинку между мягкими полными грудями.
В комнате стояли еще два легких кресла, составлявших гарнитур с диваном, а также телевизор и столик с бутылками шерри и портвейна, стаканами и стеклянным блюдцем, на котором горкой лежали миндаль с изюмом.
– Наверное, еще слишком рано, чтобы выпить?
– Для меня слишком рано.
– Если хотите, можете курить.
Уайклифф понимал, что она озадачена его хмурым видом, и это огорчало и раздражало его.
Вечерами, по вторникам, на том месте, где сейчас сидит он, обычно располагался Сидней Пассмор, а по пятницам – Риддл. Они потягивали шерри или портвейн, закусывая изюмом и орехами, и наслаждались негой и теплом. Мурлыкание слов, мягкие касания рук, нежные поцелуи. Все для мужчин, которым нужно нечто иное, чем просто любовница.
Откуда среди всего этого умиротворенного спокойствия было взяться насилию?
– Простите, мне надо поставить кастрюлю на плиту.
Мэри встала и вышла. Уайклифф слышал, как она возится на кухне. Он обратил внимание, что и здесь на каминной полке стояло зеркало, в котором отражаюсь дверь в комнату. Его голова и шея выступали над спинкой дивана… Он встал и без особой надежды поискал потеки крови на обивке. Ничего не обнаружив, он вернулся на место. В комнату вошел большой полосатый кот, обнюхал его башмаки и вспрыгнул к нему на колени. Когда женщина вернулась, кот лежал, свернувшись калачиком.
– Вы понимаете, что нарушили закон, скрыв от следствия информацию по делу об убийстве?
– Я? – Она села, плотно запахнув на груди халат.
– Ведь Риддл был здесь в пятницу? В тот вечер, когда он исчез.
– Ну и что? – Она вовсе не казалась сбитой с толку. – Я его не убивала, так зачем же давать почву для сплетен? – Он чуть было не ответил резкостью, но сдержался – грубость ничего бы не дала. – Смотрите, Адольф вас признал. Этой чести он не каждого удостаивает.
