Ф а у с т: Господин судья, вы совершенно правы. Слезы — вода, они только щиплют глаза тем, кто их проливает. Но вы ведь знаете, что право на стороне моего друга.
С у д ь я: Уважаемый Фауст, вы мне известны как человек, расточивший все свое состояние и невоздержанный на язык. Какое дело правосудию до его слез? Право и закон — разные понятия. Право может быть на стороне вашего друга, но это еще совсем не значит, что закон будет за него.
Ф а у с т: Вы считаете, что право и закон так же не имеют между собой ничего общего, как справедливость и судья, не так ли?
С у д ь я: Уважаемый Фауст, я уже сказал вам, что считаю вас…
Ф а у с т: Может быть, мы ошибаемся друг в друге, господин судья. Однако не стоит труда мыть арапа — он ведь от этого не станет белее.
Фауст открыл дверь. Вошел дьявол.
Ф а у с т: Вот мой приятель. Он предъявит вам документ, который, возможно, придаст делу моего друга иной оборот.
Увидев богато одетого дьявола, судья тотчас сделал любезное лицо и попросил обоих сесть.
Ф а у с т: Мы можем говорить и стоя.
Он обратился к дьяволу:
— Покажите-ка документ, который мы нашли.
Дьявол отсчитал пятьсот золотых и остановился.
С у д ь я: Документ недурен, господа. Но противник давно уже представил такой же.
Ф а у с т: Значит, нашим мотивам необходимо придать больший вес.
Дьявол отсчитал тысячу и опять остановился.
С у д ь я: Да, действительно, это обстоятельство я совершенно упустил из виду. Против таких аргументов не приходится спорить.
Он схватил золото и запер его в шкаф.
Ф а у с т: Надеюсь, право и закон находятся теперь в полном согласии?
С у д ь я: Любезный Фауст, вы владеете искусством примирять самых непримиримых противников.
Фауст, которого подлость судьи возмущала не меньше, чем его грубость, уходя, шепнул дьяволу:
— Покарай этого мерзавца за попранную справедливость.
После этого он расстался со своим другом и, не дав ему времени поблагодарить себя, отправился в сопровождении дьявола дальше, чтобы расплатиться со своими кредиторами. Он посетил всех своих старых друзей, всем давал полными пригоршнями, даже тем из них, кто оставил его в беде, и был счастлив, что без всякой меры и предела может дать волю своему великодушию и своей щедрости. Дьявол наблюдал за Фаустом, бездумно швырявшим направо и налево свои дары, и радовался последствиям этой неуместной щедрости, так как взор его проникал далеко в будущее.
Они вернулись в гостиницу. Фауст снова вспомнил свою жену и стал угрюм и зол. Он не мог простить ей того, что, увидев золото и наряды, она сразу же перестала горевать об его отъезде. (До тех пор Фауст думал, что он ей дороже всех сокровищ мира и что ради него она готова от них отказаться.) Такое поведение столь близкого человека произвело на Фауста очень тяжелое впечатление. Так строго судит и такие заключения делает лишь тот, кого осуждает его собственная совесть, как и было в этот момент с Фаустом. Дьявол сразу же понял, что угнетает Фауста, и охотно предоставил его этим мрачным мыслям, чтобы окончательно порвалась та слабая связь, которая еще соединяла Фауста с земным миром. Он радовался, предвидя муки, ожидавшие Фауста в будущем, когда время взрастит все ужасы, которые этот отважный безумец готовился повсюду творить, сам не ведая того, что делает.
