Виктор преобразился. Пересаживается от иллюминатора к иллюминатору, весь поглощен наблюдением. Быстро что-то записывает. Заглядываю через, плечо:
„Россия не только территория вширь от горизонта к горизонту, но пространство вверх, в облачные и заоблачные этажи. В воздухе видишь картины неземной красоты, вечно меняющиеся, как миражи. Внезапно возникают высокие снежные берега океана, голубоватые стены глетчеров, плавающие айсберги, белые купола неизведанных островов. И все это отражается в зеркале полузамерзших проливов и лагун. Тонкий слой прозрачных, как кисея, слоистых облаков, вытянувшись горизонтально, режет облачные башни и вершины. Все, что ниже, кажется отраженным в зеркале. На высоте восьми тысяч метров возникают панорамы далеких ледовитых морей…“
Какие разные ассоциации рождают в нас одни и те же картины. Виктор убеждает меня, что видит картины Ледовитого океана. Они навевают воспоминания.
А вон еще посланец земли. Маленький встречный самолетик с уверенно задранным хвостиком. Он явно чувствует себя тут хозяином. Промчался деловито, целеустремленно. Блеснул серебряным боком, нырнул, как рыбка в океане, в голубые разводья между облачными громадами и пропал в бездне.
Быстро темнеет. Мы летим навстречу ночи. Медленно выплывает прозрачная луна. Как прекрасен мир. Здесь, на высоте восьми тысяч метров, чувствуешь свою причастность к нему. Ощущаешь себя частицей этого грандиозного единства.
Как велик человек, оторвавшийся от земли, вырвавшийся в космос, и… как он еще мал. Ах, люди, люди, если бы вы чаще смотрели в небо…»
На этом оборвалась запись в дневнике Ксаны. Свернувшись калачиком, она заснула в мягком кресле у потемневшего иллюминатора. Густая мгла поглотила землю.
И вдруг там, где утонула планета, вспыхивает во тьме золотая змейка. Изгибаясь живым, светящимся пояском, она пропадает и вновь извивается, но уже в другом месте — одна, другая, третья. Это посылают лунный отблеск плесы бесчисленных сибирских речек. Иногда в кромешной тьме разгорается зарево ярче и ярче, и вот уже мерцают россыпи и гирлянды — рой звезд, упавших на землю: пролетаем большие, незасыпающие сибирские города.
Еще несколько часов — и встреча с другом. Сколько лет мы не виделись! Я закрываю глаза и вижу…
Мутный поток, вскипающий пеной, с клокотом вливается в узкую щель каньона. Вокруг возносятся к зеленоватому небу скалистые вершины. Откуда-то сверху к взбаламученной воде сползают черные шлейфы осыпей. Байдарка, приплясывая на волне, жмется к мокрым глыбам у подножия осыпи. Наши голоса пропадают в грозном шуме реки, сдавленной каменными громадами. По этой реке никогда еще не плавали люди. Ее воды рождаются в моренах мощного ледника, в центре высокогорья. Река мчится в глубокой горной долине, спадая иногда водопадами.
