Немного позже она говорит Томасу, что очень любит его и рада, что ему не придётся пройти через то, что постигло его отца: болезнь стёрла его личность, превратила его в нечеловека.
Картина померкла, и Томас проспал оставшуюся часть ночи без сновидений.
***
Ранним-ранним утром их разбудил шум в коридоре. Томас не успел даже на локте приподняться, а дверь уже распахнулась, и в комнату ворвались вчерашние пятеро охранников с гранатомётами наперевес. Вслед за ними в камеру ступил Янсон.
— Проснись и пой! — возвестил Крысюк. — Посовещавшись, мы решили вернуть вам всем память! Хотите вы этого или не хотите.
Томас ещё не совсем проснулся; сновидения, вернее, воспоминания детства, туманили его мозг. Он даже не сразу понял, что этот тип там вякает.
— Чёрта с два! Пошёл ты к грёбаной матери! — рявкнул Ньют — он уже вскочил с постели, вжал кулаки в бока и уставился горящими глазами на непрошенного гостя.
Томас не мог припомнить случая, чтобы в глазах его друга когда-либо пылал такой огонь. И тут до юноши дошёл смысл того, что сказал Крысюк — и его словно ударило под дых.
Он сбросил ноги на пол.
— Ты же уверял, что мы не обязаны это делать!
— Боюсь, у нас нет выбора, — пожал плечами Янсон. — Время для лжи закончилось. Поэтому сообщаю, что пока вы трое бродите впотьмах, дело не сдвинется с мёртвой точки. Сожалею, но мы вынуждены так поступить. Ньют, кто-кто, а ты-то больше других заинтересован в том, чтобы мы нашли исцеление!
— Да мне на себя теперь насрать, понял? — тихо прорычал Ньют.
Инстинкты Томаса подсказывали, что вот он — момент, которого он ожидал.
Он внимательно смотрел на Янсона. Лицо Крысюка смягчилось, он глубоко вдохнул — словно ощущал растущую в воздухе угрозу и желал нейтрализовать её.
— Послушайте, Ньют, Минхо, Томас. Я понимаю ваши чувства. Вы пережили ужасные вещи. Но всё самое худшее позади. Мы неспособны изменить прошлое, не в состоянии взять обратно то, что случилось с вами и вашими друзьями. Но не будет ли это значить, что их жизни потрачены впустую, если мы сейчас бросим на полдороге нашу работу?
— «Не в состоянии взять обратно»? — взорвался Ньют. — И это всё, что ты можешь сказать?
— Эй ты, полегче, — предупредил один из охранников, наставляя лончер в грудь Ньюта.
Упала тишина. Томас никогда не видел Ньюта таким — взбешённым до предела и даже не пытающимся хотя бы внешне сохранять спокойствие.
А Янсон продолжал:
— У нас мало времени. Пойдёмте, не вынуждайте нас управляться с вами вчерашним способом. Мои охранники ни перед чем не остановятся, уж можете мне поверить.
