— А что если все ваши усилия пойдут коту под хвост? — спросил Минхо.
Крысюк проигнорировал его. Он подошёл к ближайшей койке, положил руку на свисающую с потолка блестящую металлическую штуковину.
— Вот чем мы необыкновенно гордимся. Этот прибор — чудо науки и медицинской инженерной мысли. Мы называем его «ретрактор» — «извлекатель». Процедура будет произведена с его помощью. Ретрактор поместят каждому из вас на голову, и, уверяю вас, когда всё кончится, вашей внешности не будет нанесено ни малейшего урона. Тончайшие проводки войдут через ушные каналы и удалят микроскопический чип из вашего мозга. Доктора и сёстры дадут вам успокаивающее и ещё что-нибудь, чтобы предельно уменьшить неприятные ощущения.
Он сделал паузу и окинул взором собравшихся.
— Вы впадёте в состояние, подобное трансу, и в это время ваши нервы восстановятся, а память вернётся. Это весьма похоже на то, что пришлось пережить тем, кто прошёл через Превращение в Лабиринте. Но обещаю — это будет и в десятой части не так плохо. Превращение тоже служило определённой цели — с его помощью стимулировались определённые мозговые паттерны. У нас несколько таких комнат, как эта, и целая армия докторов — они уже стоят наготове. Я понимаю — у вас, конечно, миллион вопросов, но на большинство из них вы найдёте ответы сами — в ваших воспоминаниях. Так что подождём до окончания процедуры.
Он опять сделал паузу, а затем завершил свою речь:
— Прошу только несколько секунд — мне надо удостовериться, что медики готовы. Это время вы можете использовать для окончательного принятия решения.
Он пошёл обратно к двери в полной тишине, которую нарушал только свистящий звук его трущихся друг о друга наглаженных брючин, и исчез за стальной дверью, плотно затворив её за собой.
Вот теперь тишина словно взорвалась — все загалдели, заговорили, перекрикивая друг друга.
К Томасу подошли Минхо и Тереза. Минхо наклонился поближе — чтобы они услышали его за гулом весьма горячих споров.
— Вы, шенки, знаете и помните больше любого из нас. Тереза, я никогда не скрывал, что ты мне не нравишься, и всё равно — хочу слышать, что ты на всё это скажешь.
Томасу тоже не терпелось узнать мнение Терезы. Он кивнул своей бывшей подруге. Вопреки всему какая-то крошечная часть его души желала, чтобы она высказалась против предстоящей им процедуры.
Но она сказала:
— Мы должны сделать то, что просит ПОРОК, — и Томаса это высказывание ничуть не удивило. Слабенькая надежда умерла. — Мне кажется, это будет правильно. Нам нужна наша память, чтобы лучше справляться с ситуацией. Чтобы решить, что предпринять дальше.
