— Давай завтра. — Ричард быстро взглянул на часы. — Кстати, если тебе не трудно, подготовь документы на дом в Сент-Джасте. Ты, наверное, знаешь его — двухэтажный коттедж из красного кирпича, на холме. Я его покупаю.
— Ты уверен? — В голосе Гарри послышались тревожные нотки. — Видишь ли…
— Какие-нибудь проблемы?
— Нет, но… — Гарри как-то стесненно вздохнул.
— Извини, я тороплюсь. Обсудим завтра, хорошо? Счастливо.
Ричард повесил трубку и, сбросив халат, переоделся в синий свитер и брюки, натянул куртку. Закрыв номер, он сбежал по ступенькам в холл отеля, помахал рукой портье и вышел на автомобильную стоянку.
Ведя машину, он снова вернулся мыслями к Кэрол. Тот жаркий июньский вечер закончился совершенно неожиданно. Они пили вино в прохладном кафе, когда ей стало плохо. Ричарду, не знавшему даже, где она живет, пришлось на руках отнести ее в такси, вызванное официантом, и отвезти в снимаемый им дом.
Он равнодушно листал журнал, ожидая, когда проснется Кэрол, и старался не смотреть на обтянутые тонкой простыней очертания стройного тела. Она окликнула его — и Ричард, обернувшись, испытал настоящий шок при виде обнаженной девушки. Она была очаровательна, она была прелестна и соблазнительна до такой степени, что у него закружилась голова от безумного жгучего желания.
Ричард стиснул зубы и отвернулся, попытался уйти, но Кэрол не отпускала его. Ее поцелуи пьянили сильнее вина… Он боролся с собой до последнего, призывая на помощь выдержку и хладнокровие, пытаясь даже вызвать в памяти образ Глэдис, но все было напрасно. Разум отступал под напором страсти, сердце гулко стучало, в ушах шумело от прилива горячей крови. И когда он увидел слезы на дрожащих ресницах Кэрол, Ричард сдался.
Для него перестали существовать и прошлое, и настоящее. Остались только ощущения: прикосновения губ и узких ладоней, запах волос… Это было сумасшествие, но какое сладостное! Ради нескольких мгновений сокровенной близости Ричард мог отдать все на свете. Кэрол оказалась именно той, которую он уже перестал искать, потеряв надежду. Они подходили друг другу как две половинки, их тела сливались в одно с такой полнотой, что сердце замирало от захлестывающей нежности.
Ричард знал многих женщин и был опытен в любви. Но такого наслаждения, которое подарила ему Кэрол, никогда прежде не испытывал. Это был взрыв чувств, накал страсти, бесконечное неутолимое желание…
Но потом наступил час расплаты, и пришлось рассказать Кэрол, такой нежной и доверчивой, жестокую правду. Она убежала в ночь, и Ричард не смог ее догнать, чтобы объясниться. Утром позвонили из Лондона — Глэдис стало хуже. Совершенно несчастный, опустошенный, во всем обвиняющий лишь себя, он уехал, так и не поговорив с Кэрол. Ведь у него не было даже адреса…
