Мастера и шедевры. Том 2 | страница 16
Темная ряса, перехваченная узким поясом, подчеркивала стройность стана, разлет плеч. Особо поражали руки — бледные, небольшие, сильные, со взбухшими голубыми венами.
Звонит колокол.
Пронзительна свежесть кристально прозрачного воздуха.
Легкие бегущие сиреневые тучи на розовом небе, щебет птиц, мерцание росы, шорох шагов и таинственный глухой шепот леса-все это сливалось в картину редкой красоты.
Душа радовалась заре, доброй приветливости природы старой Руси.
Андрей остановился на миг.
Застыл, залюбовавшись лепотой деревянного храма, особо дивной в свете утреннего солнца…
Сколько раз видел его.
Однако каждый день глядится он по-разному. Особенно хорош собор вечером, когда силуэт куполов, колокольня четко рисуются на закатном небосводе.
Тогда говор колоколов будто проникает в самое сердце, наполняя душу покоем и радостью.
«… Как незаметно летят годы», — подумал Рублев.
Давно ли босоногим мальчишкой пришел он сюда. Сироту приютили старцы, заметили его дар к живописи.
Как он мечтал познать тайну византийских мастеров, смелость и красу их икон!
Знал ли Андрей, что судьба сведет его с самим Феофаном Греком, мастером огромного таланта, силы необычайной?
Звонят колокола.
В храме сумрачно. Колеблемые ветром лучины еле теплятся, их мерцающий свет озаряет темные образа. Пучок света, проникший сквозь узкое окно, дымною стрелою вонзился в старинную икону, и в его голубом трепетном сиянии словно ожили строгие лики.
Преображение. Деталь.
В тиши храма вдруг прозвучал голос Сергия, негромкий, но. слышный всем. Он говорил о добре и зле, о страстях человеческих, об Отчизне…
Рублев зачарованно слушал мудрую речь.
Хор стройно прочел молитву, и эхо гулко и звучно ответило поющим голосам. Андрей вглядывался в лица молящихся.
«Надо все запоминать. Каноны стары, обветшали. Нужно письмо новое, человеку близкое», — думал Андрей…
Сергий Радонежский.
Он дал художнику юное по чистоте восприятие мира. Но при всем том Сергий был, как никто, тверд и привержен идеалам веры в добро и правду.
И это навсегда запомнил Андрей.
В ту пору, когда люди ожесточались ходом событий, междоусобица и распри одолевали Русь, Сергий находил тихие, задушевные слова, мирил земляков, объединял русских на борьбу против общего врага. Летописцы нарекли его «делателем», ибо поистине все его деяния, как и само бытие его, полное чудесных свершений, превращают Сергия в личность легендарную.
Не мечом, топором, дубиной, не криком оголтелым — словом заветным покорял Сергий.
