— Любовь моя, нехорошо говорить "молодуха", как мужики. Надо — "молодая женщина".
— Зануда! — хихикает Лью, поражая меня. — Господин-Растяни-Лягушку!
— Деревенская девчонка!
— Светский сноб! Взял жену из конюшни, теперь стыдится! Стыдишься? Признавайся!
— Госпожа-Оса! Кусаешь — а сладкого не даёшь!
— Научи меня светским манерам, пока я ещё не стара! Научишь? Начнем с жасминового настоя с печеньем — как его едят при дворе? Так?
— Начнем с поцелуев. Только не здесь, — и Н-До тащит Лью из комнаты, а она отбивается, сильно — но в шутку. И со мной случается временный ступор.
Что-то вчера между ними случилось. Что-то принципиальное, чего я не понимаю. Они сыграли в поединок? Решили что-то для себя? С них обоих после этой драки со злыми подначками свалилась какая-то тяжесть, ярмо, которое не давало Лью быть собой, а Н-До лишало уверенности в себе… похоже, я ошибался в этих ребятах.
Ма-И смотрит на брата с женой и застенчиво улыбается; его бледные щёки порозовели.
— Ник, — говорит он тихо, ещё сипловато, — ты очень хороший лекарь. Наверное, тебя бы приняли в Академию Государя, не будь ты горцем…
Я усмехаюсь. Это — запомним, на Академию любопытно было бы взглянуть, но — оставим на потом.
— Куда мне, Господин. Я — человек простой… у нас в горах все травки знают.
— Никто не умирает от зимней лихорадки, да?
Не буду врать.
— По-всякому. Счастливый ты, Господин. Травки тоже, знаешь, не на всех действуют.
Ма-И прикладывает свою узкую ладонь с длинными пальцами к моей — как Лью.
— Я — твой должник. Умирать — страшно, тем более — от удушья…
Его непосредственная благодарность меня трогает. Я, пожалуй, сделал всё правильно. Я всё меньше чувствую их чуждость — вот опять мне кажется, что они понятны. Всё, что сторонним взглядом кажется гадким — закономерно.
Если мне придется опять решать, не нарушить устав ради кого-нибудь из аборигенов — я, кажется, его снова нарушу.
* * *
С Ар-Нелем у Ра вышло не очень хорошо.
Ра очередной раз зашёл к Третьему, проверить, не померещилось ли чудо его спасения и не изменилось ли чего, как раз когда Ар-Нель остановил коня у парадного въезда и крикнул привратника. И Крошка Ие прибежал взапыхах оповещать своего обожаемого господина, когда скандал уже был в самом разгаре:
— Младший Господин, там, у ворот, твой Второй Брат и Господин Ча… сейчас драться начнут!
— А, бездна! — воскликнул Ра в сердцах и кинулся к воротам опрометью, едва накинув плащ на рубашку.
Успел вовремя. Второй стоял в позе "Падающий Град" с обнажённым клинком, но Ар-Нель ещё не извлек меч из ножен, хотя и держался за эфес. Необрезанный жеребец Ар-Неля фыркал и нервно рыл копытом замерзшую грязь.
