Так что молодые кидаются друг другу навстречу почти бегом — девчонка смущается, а мальчик ревнует. И толпа, натурально, приходит в восторг, радостно вопит, что им на роду написано, что Небеса их свели, что им минуты поодиночке не прожить — обычная свадебная пошлятина. Несколько секунд условной наготы невесты — и жених укрывает её накидкой, делает глоток воды из Чаши и протягивает девочке меч, чтобы она поцеловала клинок.
Не только клятва верности и символ зависимости — ещё и символ прощения, ведь оружие — то самое. Красиво, надо отдать им должное…
В храме холодно — начинается декабрь — и мокрая Лью зябнет. Они с Н-До потом сидят в карете в обнимку, укутанные его плащом, поверх её накидки, а дома он её сразу уводит переодеваться в сухое и теплое. Они выходят к гостям только на некоторое время — на фейерверк взглянуть — а до и после болтают и пьют "жасминовый чаек" у себя в покоях. Кажется, Лью всё ещё не очень хорошо себя чувствует.
Братья приносят им традиционные сладости, чёрно-белые пирожные — но на пиру наша красивая пара не присутствует. Что тоже трактуется в их пользу — наглядеться друг на друга наедине не могут. Никто из родственников и знакомых их не дёргает.
Насколько я успел понять, Семья Л-Та далеко не так богата, как Семья Эу-Рэ, но для свадьбы старшего сына они поставили грош ребром. Хмурый сад с облетевшей листвой и убитыми утренним морозцем цветниками украшен фонариками, алые ленты образуют этакие торжественные арки над аллейкой, ведущей к замку — на них укреплены гирлянды красно-белых бумажных цветов, я и укреплял. В "бальном зале" зажжены все светильники и устроен правильный пир с дорогой свининой и ещё более дорогой местной дрянью, вроде жареных пиявок и червяков. Вечером устраивают фейерверк, не столь шикарный, как у доме Эу-Рэ, но всё равно впечатляющий.
Знаю от слуг, что на этот праздник пошли все тайные заначки Госпожи Л-Та. Семья Л-Та дает понять всему свету, что князья богаты, аристократичны, любят старшего сына, приняли его избранницу и не считают медяков. Судя по реакции гостей, им поверили.
Среди приглашенных — толпа столичной знати. Это меня несколько удивляет, я знаю, что Семья Л-Та — опальный род, а нелюбимых Государем придворная аристократия обычно не навещает. Но в данном случае, похоже, дела Л-Та идут на лад: им передают приветы, дарят подарки и желают счастья "прекрасным детям". Господин Л-Та взирает на всю эту суету горделиво, как лев; он кажется полностью удовлетворённым происходящим. Госпожа Л-Та принимает поздравления, чуть улыбаясь легкой надменной улыбкой.
