Мы договорились, что CCB и Hellenic объединятся, и я стану управлять новой компанией. Нам нужно было выходить на греческую биржу. В противном случае сделка рассматривалась бы как продажа, и семье Левентис пришлось бы уплатить очень высокий налог. Слияние завершилось в августе 2000 года созданием новой компании Coca-Cola Hellenic Bottling Co. — одного из крупнейших боттлеров Coca-Cola в мире. Семья Левентис получила около 23% акций новой компании. Coca-Cola сейчас принадлежит 24% акций CCHBC. К несчастью, вскоре после слияния Эндрю Дэвид умер, а его брат Джордж считал, что я провел переговоры в ущерб Эндрю. Не верю в это, но мы с Джорджем никогда и не были близки .
Еще одна часть в мозаике европейской консолидации — Coca-Cola Enterprises, боттлер из Атланты, которому принадлежала лицензия на производство напитков в Великобритании. Вскоре после создания CCHBC в лондонской квартире Эндрю Дэвиса я познакомился с Саммерфилдом Джонсоном, тогдашним главой Coca-Cola Enterprises, и у нас состоялась продолжительная дискуссия. Саммерфилд, похоже, был заинтересован в слиянии того или иного рода, но затем он позвонил мне и сказал, что время не подходящее. Сделку так и не заключили.
Особо сложную проблему представляла собой Венгрия. Там между Coca-Cola и Pepsi развернулась ценовая война. Каждый раз, как Pepsi опускала цены, наш венгерский боттлер считал себя обязанным следовать их примеру — они словно брали друг друга «на слабо». Тут мне вспомнился мой филиппинский опыт. Я заверил венгерское руководство компании, что Pepsi страдает от этой игры так же сильно, как Coca-Cola, а снижает цены лишь за счет субсидирования материнской компанией, которого надолго не хватит. «Мы начнем повышать цены», — сказал я венграм. Мы подняли цены, и на три недели продажи Coca-Cola упали, но затем Pepsi последовала нашему примеру и тоже подняла цены. Для меня эти три недели прошли в очень нервозной обстановке.
Тем временем мы поняли, что должны убедить Coca-Cola снизить цены на концентрат.
Незадолго до смерти Роберто Гойзуета объявил на Уолл-стрит, что у Coca-Cola возник новый источник доходов: покупка и продажа боттлинговых компаний. Мы покупали разливочные производства, модернизировали их и затем продавали инвесторам за более высокую цену. К примеру, восточноевропейские боттлеры, в которых мы инвестировали, были проданы компании Coca-Cola Amatil, и возможно, даже слишком дорого. Уолл-стрит это понравилось, и в июле 1998 года акции Coca-Cola взлетели до исторического максимума — $88. Проблема коренилась в следующем: когда компания вроде Coca-Cola Amatil покупала боттлера по более высокой цене, ей необходимо было добиться значительно большей прибыльности, чтобы вернуть свои инвестиции. А для этого требовалось повысить цены на продукцию. Временное повышение цен являлось плюсом и для Coca-Cola, потому что компания в этом случае могла взимать больше денег за концентрат.
