— Дас ист фантастиш! — кричат. Смешные.
Переводчица, когда я их вернул к вертолету, тоже рассыпалась в благодарностях:
— Спасибо тебе, парень. Что бы я без тебя делала, не знаю. Я бы, может, и соврала им с три короба, но эти фрицы подкованные, с путеводителем. Ты меня спас просто. Попроси у них что-нибудь, они довольные, дадут.
— А что просить?
— Ну, не знаю. Денег не проси — жадные. Жвачку попроси.
— Зачем мне жвачка? Мне жрачка нужна, а не жвачка, сигареты...
— О, мысль! Смолят они много, сигареты есть.
Переводчица подошла к немцам и, показывая на меня, что-то принялась объяснять. Немцы тут же зацокали языками, закивали головами и замахали мне руками. Один нырнул в вертолет и вскоре появился... с пятью пачками «Кэмэла» в руках!
— Ого! — Я чуть не умер от восторга. — Данке шон!
Немцы снова зашумели, сфотографировали меня и полезли в вертолет.
— Я им сказала, что ты здесь живешь, в этих пещерах, что голодаешь и страшно любишь курить. Они в шоке. Видишь, сколько сигарет дали, растрогались. А ты местный?
— Я здесь живу, в пещере. Вы правду сказали.
Переводчица хмыкнула, еще раз поблагодарила и, пригибаясь, как в кино, побежала к вертолету, уже готовому к взлету. Мне в лицо полетела пыль с сеном, и я пошел прочь, от греха подальше. На ходу вскрыл пачку. Сигареты оказались «солдатскими», без фильтра, вкусные невероятно! Слабенькие, конечно, против нашего табака и «Ватры», но вкусные.
Народ обалдел. К вечеру пять пачек закончились, ибо слухи о невиданном богатстве разнеслись по Мангупу моментально. Люди стекались на курево — не с пустыми руками, конечно, благодаря чему вечер закончился не просто тепло, но и сытно.
Собирался в Симфер завтра поехать, но обломался — лень. Лучше в Терновку с Львенком сходим за хлебом и персиками. Верка дала полтинник!
Жизнь прекрасна и великолепна – мы в Мангупе, светит солнце, стоит неимоверная жара. Все хорошо, но настроение почему-то не очень
На дороге у сада стояла поливальная машина. Угрюмый селянин закачивал в сады воду, поэтому завтрак ненавистными, но сытными персиками пришлось отложить. Зато в поселке поели слив, собрали последние вишенки. В магазине купили восемь буханок черного хлеба по пятерке и две банки тыквенной икры. Одну сожрали с хлебом почти сразу, в персиковом саду. Долго, час, наверное, лежали, приходили в себя, потом неохотно нарвали персиков с собой. Боженька над нами сжалился: по такой жаре и с полными желудками мы, конечно, шли бы до Мангупа очень долго, но на дороге тут же поймали «Волгу». Водитель милостиво напоил нас квасом и подвез до самой горы. Поднялись быстро — Львенок за время, проведенное со мной, научилась довольно прилично ходить и уже не плетется, как сонная черепаха.
