Газетный киоск привлек его внимание незнакомыми первыми полосами газет. Это удивило, только не очень, ведь он отсутствовал в Советском Союзе полгода, мог и отвыкнуть от внешнего вида изданий.
Среди незнакомых газетных названий Станислав Гагарин заметил на первый взгляд куце выглядевший характерный фирменный шрифт «Правды», нащупал в кармане медный пятак, но почему-то не протянул его киоскерше.
Ошеломила, ввергла в паническое смятение строчка, забранная двумя линейками под названием газеты.
Там значилось: 10 апреля 1993 года.
III
Газету Станислав Гагарин купил по цене за двенадцать рублей номер. В том времени, в котором он жил еще десять минут назад, четверть века тому, это была стоимость годовой подписки.
Теперь открытия сыпались на него, как из рога изобилия.
Первым, что осознал бедолага, была мысль о собственной нищете, хотя с промысла Стас Гагарин привез более или менее приличные деньги и не успел их отдать супруге.
Он завернул в продовольственный магазин и понял, что наличности, хранящейся в кармане, хватит ему самое большее на неделю, что, впрочем, тоже весьма проблематично.
Теперь Стас с великим сомнением рассматривал вывески с латинским шрифтом, накупил газет, рискуя остаться голодным, спустившись в метро — купив пластмассовую фиговину за шесть рублей! — принялся ездить по кольцевой дороге, пытаясь через газеты понять, что происходит в том времени, в какое забросили его неведомые силы.
Газеты писали о референдуме.
Писали по-разному, но Стас Гагарин теперь уже знал, что страною правит некий президент Ельцин, очень всеми любимый и всенародно избранный.
«Навроде Брежнева», — улыбнулся сочинитель, не воспринимая, как всегда, газетные экивоки по адресу Первого Лица, делая поправку на идеологическую завесу, к которой привык, что называется, с младых ногтей.
Поразило другое. Иные газеты, их было совсем немного, но были и такие, называли Первое Лицо предателем и оккупантом.
К подобному разночтению привыкнуть было трудно, и Стас Гагарин отложил собственные выводы на потом.
…Знакомых комнат «Сельской молодежи» на третьем этаже двадцать первого дома по улице Сущёвской штурман не обнаружил. Нет, разумеется, комнаты были на месте, но размещались там теперь молодогвардейские и странные иные структуры, а журнал давным-давно переехал, сообщили ему, вовсе не удивляясь вопросам: к невежественным козлам из глубинки в столичных издательствах привыкли.
За Савеловский вокзал, на Дмитровку Стас Гагарин не поехал, сообразив, что вряд ли кто остался в нынешней «Сельской молодежи» из прежних его знакомых. Четверть века — это тебе не кот начихал…
