– Через забор я не перелезу, – подумала я вслух и стала осторожно красться к домику охранника, перебегая от одного дерева к другому и от куста к кусту.
Добежав до ворот, я с усилием толкнула калитку, но и она, и сами ворота были заперты.
– Не может быть!
Увидев выскочившего из будки удивленного охранника, я упала на мокрую землю и закричала:
– «Скорую»! «Скорую»! У меня аппендицит.
Охранник схватил меня за руки и попытался поднять, но так как у него это не получилось, он поволок меня в будку. Не обращая внимания на то, что я испачкана грязью, он положил меня на диван и, глядя на мои притворные страдания, почесал затылок.
– Что у тебя болит?
– У меня аппендицит! Ох…
– Что, совсем терпеть не можешь?
– Нет, – скорчилась я от боли. – Не могу. Дядечка, миленький, вызови «скорую». Я умираю…
– Не могу, – нервно ответил охранник.
– Почему?
– Нет у меня такого приказа.
– А какой тебе дан приказ на тот случай, если я буду умирать?
– Такого приказа тоже нет.
– Но ведь я умираю!
– Тогда умирай, – заметно разнервничался охранник, – но вызвать «скорую» я тебе не могу.
– Дяденька! Да что ж ты за изверг такой?!
– Не положено.
– А что положено-то?
– Положено охранять дом, никого не впускать и не выпускать. Как ты на улице-то очутилась?
– Из окна выпрыгнула.
– Но ведь это не положено!
– Я не знаю, что там положено, а что нет. А мне в доме загнуться, что ли? Дяденька, вызови врача. Я умираю!
– Не могу. Нельзя.
– Не бери грех на душу. Если не хочешь, чтобы я у тебя прямо здесь на диване скончалась, выпусти меня за ворота. Пусть я лучше там умру.
Мои стоны не действовали на охранника. С одной стороны, ему было жаль меня, а с другой – он был обязан неукоснительно выполнять инструкции.
– Я не могу тебя отпустить. Меня самого тогда грохнут.
– Но ведь ты отпустишь меня не просто так, а умирать. Это совсем разные вещи.
– Да что ж мне с тобой делать?..
– Отпусти.
– Это исключено.
– Я сейчас, наверное, умру: ты только посмотри, как меня скрутило. Дай мне воды…
Охранник подошел к столу, на котором стоял графин с водой, а я вскочила с дивана и, не помня себя, схватила стоящую на тумбочке пустую бутылку. Размахнувшись что было сил, я ударила охранника по темени и сама закричала от страха. Мужчина издал жалобный стон и с грохотом повалился на пол.
Посмотрев на лежащего на полу охранника, я закрыла лицо руками и принялась мысленно убеждать себя, что должна была это сделать, потому что в противном случае не смогла бы отсюда выбраться. Я не должна даже интересоваться, жив ли он или умер. Даже если жив, то я все равно не смогу ему помочь, потому что сейчас у меня появился шанс на спасение. Выбежав за ограду, я съежилась от холода и пошла вдоль леса по грязной проселочной дороге. Дождь лил не переставая. Я шла босиком прямо по лужам. Чтобы отвлечься и не обращать внимания на холод, дождь и окончательно замерзшие босые ноги, я стала петь какие-то незатейливые песенки и думать о своей несчастной судьбе. В моей жизни было достаточно мужчин, некоторых из них обидела я, некоторые обидели меня. Сейчас я расплачивалась за свои грехи, которых стало слишком много. Видимо, в небесной канцелярии посчитали, что мне пора платить по счетам. Ко мне отнеслись с такой строгостью, потому что я не хотела и не умела раскаиваться.
