Вечером позвонил мой товарищ Карпуха и - стал рассказывать, как его заколебали субтитры в телевизоре.
- Представляешь, в чем психологический расчет этих уродов во власти. Получается, фильм смотришь, а мимо воли вынужденно буквы читаешь и язык учишь. Вся страна оказалась на курсах изучения украинской мовы. Человека лишили выбора. Я уже сам иногда русское слово не могу вспомнить и мушу украинское вставлять.
Я слушал Карпуху и как-то даже не сразу въехал в его проблему - после встречи с прапорщиком он был, как из другого мира. Мне это показалось такой ерундой – ведь столько вокруг всего замечательного. Жизни надо радоваться, уметь видеть в ней только хорошее – ведь это, оказывается, так легко.
- А ты вырежи небольшую картонку и прикрой эти субтитры снизу – вот и решение вопроса, - посоветовал я ему.
- Какой ты умный! – сказал Карпуха. – Сделал я уже давно такую картонку. Но всё равно какая-нибудь строка время от времени вылезает сверху и напоминает тебе, что ты мышь подопытная, а не человек. Мушка-дрозофила, а не личность. Да и вообще, а чего это ты сегодня такой добрый?
Я рассказал ему о прапорщике.
- Да, трудный случай. Твой прапорщик, судя по всему, нездоров! Слушай, а приводи его ко мне – я ему мигом глаза распечатаю и шоры поснимаю. Не хочешь? Ну ладно. Он всё равно через полгода, если в нем жива человеческая гордость, сам прозреет. Готов поспорить на ящик горилки.
Я рассмеялся:
- Я еще с прошлого спора коньяк не выпил. Куда мне столько?
- Ну как знаешь…
Вот Карпуха, подумал я, положив трубку, он сам боец, каких мало, и думает, что все люди, как и он, должны только тем и заниматься, что воевать за свои права. А у людей жизнь то одна и проблем других хватает. И потому им часто легче приспособиться, чем вечно противостоять. Не имущество же у них забирают, не близких, не дом и не здоровье, а всего лишь язык…
А у Юрия Пузырёва всё будет супер. Я был уверен в этом. И я ошибался.
ВЫШИВАНКА ИЗНУТРИ
Через месяц он мне позвонил.
- Привет… Это Пузырёв…
- Здорово, Юрий, - обрадовался я. - Рад слышать. Как жизнь? Как медовый месяц?
- Нормально, - произнес он как-то не очень бодро. - Игорь… Ты мне можешь ответить на один вопрос?
- Конечно.
- Скажи, а почему здесь люди, сами говорящие на русском языке, отдают детей своих учиться в украинские школы?
- О-о-о! Так вы уже что - прибавления ждете? Поздравляю.
- Да нет, я серьезно… – Пузырёв даже не усмехнулся. - Я, правда, не могу понять. У меня наверно, что-то с головой. Я тут с кем не разговаривал, все твердят – нужно знать родную мову, мову предков… Как будто русский, на котором они говорят с детства, им не родной.
