Как только Накаути открыл дверь, я выбежала в ночь, даже не потрудившись надеть туфли. Я отправилась домой босиком, чувствуя под ногами холодный асфальт, скрестив на груди руки, чтобы прикрыть разорванную одежду.
Мицуэ позвонила на следующий день:
— Сёко, это ты? Прости за вчерашнее.
— Да какое, на хер, «прости»?!!
— Мне честно-честно очень стыдно. Я просила его этого не делать, правда, просила, но… — она стала всхлипывать.
— Я не желаю тебя слушать. Пока. И не звони мне больше!
А она еще называлась моей подругой… После этого случая я перестала видеться с Мицуэ и ее приятелями и начала тусоваться с другой компанией. Мы регулярно ширялись.
Каждый день к нам домой наведывались самые разные кредиторы, однако так получилось, что одним из наиболее частых гостей стал старый знакомый отца. Его звали Маэдзима, и он раньше состоял в якудза. Будучи ростовщиком, Маэдзима сколотил неплохое состояние, а в прошлом у них с отцом даже были какие-то общие дела. По иронии судьбы, одним из громил, которых он привел с собой, оказался мой кореш по наркотической тусне по имени Кимура.
Однажды, когда они уходили, Кимура чуть слышно мне прошептал: «Пока», и виновато улыбнулся. Это не ускользнуло от внимания Маэдзимы.
— Кимура, ты знаешь эту малышку?
— Да.
— Как тебя зовут?
— Сёко.
— Так это ты Сёко? — Маэдзима в изумлении рассмеялся.
— Да.
— Хм. Зря ты валяешь дурака. Доставляешь родителям много проблем.
Маэдзима был одет в изысканный дорогой костюм, а его взгляд вселял страх. Я вежливо кивнула в ответ и отправилась к себе в комнату. Почти сразу же мне позвонил Кимура:
— Сёко, ты можешь выйти?
— Ты один?
— Нет, с Маэдзимой-сан.
— Тогда ни за что.
— Слушай, да ладно тебе. Маэдзима-сан велел мне пригласить тебя на ужин.
— Слушай, Кимура-кун, придумай что-нибудь, отмажь меня, ладно?
— Ладно тебе, Сёко! Я тоже пойду. Все будет нормально.
— Был бы ты один, тогда другое дело. А так — извини.
Это была не отговорка. Я боялась встречаться с Маэдзимой. После этого случая Кимура продолжал мне названивать, всякий раз приглашая на свидания, но каждый раз мне удавалось отмазываться. В конце концов Маэдзима позвонил мне сам:
— Сёко, ты же торчишь, так? В семь часов выйдешь из дома, ладно?
Я не могла отказаться. На самом деле я как раз вернулась домой и уже была под кайфом. Мысль о том, что Маэдзима сдаст меня родителям, приводила меня в ужас.
Я повесила трубку и побежала краситься. В семь часов, как мне и было велено, ждала у ворот. «Мерседес-Бенц» Маэдзимы приехал точно вовремя. Я села на пассажирское кресло, и Маэдзима, не говоря ни слова, тронул машину с места. Набравшись храбрости, я спросила, куда мы едем.
