Пасхальный рассказ>*
(Разумеется, с куличом)
Иван Иванович набожно перекрестился, не торопясь надел очки и откашлялся.
— Дорогие дети! Сегодня по случаю первого дня светлого Христова воскресения я хочу вам доставить приятное и полезное удовольствие. Сидите тихо и слушайте внимательно, я вам прочту замечательный пасхальный рассказ маститого писателя Идеалова, напечатанный в свое время в журнале «Нива».
— «Красная нива»? — деловито заинтересовался семилетний Саша.
— Не «Красная нива», а просто «Нива», — нравоучительно сказал дедушка. — Был в наше время такой светлый, идейный журнал.
— Не помню, — сказал Саша.
— Конечно, не помнишь. Ты еще тогда пешком под стол ходил. Маркс издавал.
— Маркс? — оживилась пятилетняя Соня. — Карл Маркс, который составил «Капитал»?
— Да, который составил капитал. Только он не Карл, а просто Маркс.
— Э, ты что-то путаешь, старик! — воскликнул Саша. — То у тебя «просто „Нива“», то у тебя «просто Маркс». Ерунда какая-то.
Иван Иванович тяжело вздохнул и прошептал:
— Извольте-ка при таком воспитании доставить им приятное удовольствие. Элементарных вещей не понимают.
— Ну ладно, — сказал он. — Все равно. Не стану спорить. Конечно, теперешние дети ни в грош не ставят своих дедов…
— Ну что ты, дедушка, — вежливо сказал Саша, — мы тебя очень ценим, как незаменимого спеца. И вообще… Одним словом, читай, а то мы опоздаем.
— Итак, — начал Иван Иванович, — рассказ Анатолия Идеалова «Красное яичко».
— Может быть, «просто яичко»? — весело спросила Соня, подмигивая Саше.
— Нет, яичко на этот раз красное, — угрюмо сказал Иван Иванович. — Итак, я начинаю:
«На землю спустилась тихая пасхальная ночь. На черном бархате весеннего неба теплились мириады бесчисленных звезд, сплетаясь в причудливые хороводы».
Саша лукаво толкнул Соню локтем и подмигнул на деда. Иван Иванович строго кашлянул.
— «…сплетаясь в причудливые хороводы, — повысил он голос и продолжал: — Плавный пасхальный благовест плыл над городом. Тысячи колоколов звонили над городом в эту темную пасхальную ночь. О чем они звонили? Они звонили…»
— Позволь, позволь, — скептически прервал его Саша, — позволь… Я не совсем понимаю… почему, собственно, звонили эти колокола? На пожар, что ли?
— Дедушка, а что такое мириады? — спросила Соня. — Это больше миллиарда? Или меньше?
Иван Иванович густо покраснел.
— Александр, я прошу тебя не перебивать. Соня, не вертись. Отстаньте с глупыми вопросами, я продолжаю. Одним словом… «В доме московского купца второй гильдии Сысоя Пафнутьича Лабазова посередине столовой был накрыт пасхальный стол. Сысой Пафнутьич выпил рюмку английской горькой и опытными глазами осмотрел роскошную сервировку. Его внимание привлек облитый глазурью кулич».
