Но для русских бояр он так на всю жизнь и остался немцем, равно как немкой для них была и его племянница Елена Глинская. Удивительно, но у русских всегда было так: кто любит порядок и умеет работать — тот немец.
— Старорусских заветов не уважала, немецкие порядки завела. Аль не грех? — костерили покойную бояре.
— Грех, великий грех. И сама, срамница, с князем Иваном Овчина-Оболенским прелюбодейничала…
Юный Иван Васильевич подобные речи слышал и, гневно сжимая кулачки, шипел себе под нос:
— У-у-у, псы шелудивые… Погодите, войду в лета — всем головы поотрубаю…
Не прошло и недели после смерти Елены Васильевны Глинской, как бояре — князья Шуйские с советниками — избавились от Оболенского. Он и его сестра Аграфена были схвачены — он умер в заточении от недостатка в пище и тяжести оков, а она была сослана в Каргополь и пострижена в монахини.
Митрополит Московский и всея Руси Даниил, убежденный сторонник централизованного государства и активный сподвижник Елены Глинской, был немедленно отстранен от управления государством и отправлен в монастырь, где и умер в 1547 году.
Так называемые опекуны вели себя насмешливо и дерзко. Они нещадно разоряли государственную казну и дрались за место у трона. До малолетнего Ивана Васильевича никому не было дела. Всеми забытый и покинутый, он слонялся по дворцу и копил в себе ненависть ко всему, что его окружало.
* * *
В августе 1545 года, с наступлением пятнадцатилетия, Иван Васильевич стал считаться совершеннолетним. В XVI веке именно в этом возрасте дворянские дети поступали на военную службу, а дети знати получали низшие придворные должности. Иван Васильевич был, конечно, лицом особого рода и мог уже стать полноправным правителем обширной и могущественной державы, однако он оказался малоподготовленным к исполнению этой функции, а окружали его достаточно случайные люди.
Но вот прошло чуть больше года, и 13 декабря 1546 года шестнадцатилетний Иван Васильевич вдруг впервые высказал намерение жениться, но перед этим он заявил, что хочет венчаться на царство «по примеру прародителей».
Некоторые историки полагают, что инициатива принятия царского титула просто не могла исходить от шестнадцатилетнего юноши. Профессор Р. Г. Скрынников, например, пишет: «В действительности инициатива коронации принадлежала не Ивану, а тем людям, которые правили его именем».
Скорее всего, как считается, большую роль в этом сыграл митрополит Московский и всея Руси Макарий, который был возведен на митрополичий престол в 1542 году.
