Он ожесточенно жевал, глядя в окно. Отказа не последовало, поэтому Элеонора решила надавить.
– Я бы на твоем месте попробовала. Одно только. Он человек серьезный. С ним лучше не ссориться. Отдать придется ровно через год.
– Серьезный?
Он опять взялся за бутылку.
– Ну, и я не простой!
«Да по сравнению с ним ты – простой, как стирочное мыло».
Она дожидалась, пока он закусит.
– А вот представь себе! Через год я построился, и пришла моя ненаглядная и распилила все напополам. И что я буду делать?
А вот это как раз было темой, ради которой она и затеяла весь этот разговор.
– Реши проблему сейчас! Зачем ожидать год?
Элеонора уже знала, что жена решила с ним завязать.
– Это как? Отдать ей квартиру и остаться с коробкой в «Отрадном» и с соткой долга? Это уж слишком! Она-то что вложила? Девять лет просидела дома и красила ногти. Суп в последний раз сварила семь лет назад. А я в это время вкалывал.
«Вкалывал – это слишком круто сказано. Собирал дань».
Эту тему депутат уже развивал перед ней в прошлый раз, и ей было скучно слушать повторение.
– Реши вопрос кардинально!
– Ты чего, совсем? Бандюков нанять? Да я же депутат!
Он замотал головой и стал наливать еще одну. Нужно было спешить, пока еще не набрался и что-то соображал!
– Кто же сейчас бандюков нанимает? Только мурло с рынка. Сейчас нормальные люди используют другие методы. Дорого, но безопасно и эффективно.
– Надо же! Эффективно. А? Бензопилой разрезать и закопать?
– Нейролингвистическое программирование. Последняя разработка.
У него даже рюмка зависла в воздухе.
– Ты че, совсем, что ли? Какое еще лингвистическое? Хватит с меня одного лингвиста. Моей жены.
«Тяжелый случай! Совсем темный. Надо спешить! Еще пару заходов, и разговаривать уже будет не с кем».
Шаров поморщился и накинулся на еду.
– Фээсбэшники разработали. И теперь предоставляют своим за бабки. Дорого, но гарантированно. Никаких следов. Человек все делает сам.
Он оторвался от тарелки и, обалдевши, смотрел на нее.
– Возьмешь сотку у «акулы», из нее расплатишься с чекистами, а когда все будет закончено, оформишь кредит под квартиру и вложишь в дом. Продашь его и останешься и с бабками, и с квартирой.
Семена были посеяны. Теперь можно было идти в комнату и работать. Здесь ей больше нечего было делать.
