Вот теперь бровь Жиля приподнялась основательно:
– Ты за словом в карман не полезешь!
Девушка чуть смутилась собственной дерзости, в ее черных глазах появилась непрошеная влага. Стараясь справиться с ненужными слезами, она вскинула голову повыше. Барон снова покусал свой ус и, видно, на что-то решился. Он поднялся, хлопнув себя по коленке:
– Итак, ты хочешь короновать дофина и снять осаду с Орлеана, а для этого готова вести за собой других?
– Так велели мне Голоса.
– Про Голоса можешь рассказывать кому другому, – махнул рукой Жиль де Ре, – а вот встречу с дофином я тебе устрою. Но! – Его палец поднялся вверх. – Только если ты поклянешься слушаться меня во всем.
И тут девчонка замотала головой:
– Я не могу такого обещать.
– Что?!
– Я не могу обещать слушаться вас во всем, потому что не знаю, чего вы от меня потребуете. Вдруг это будет не то, что я должна делать?
Барон откровенно хмыкнул, его глаза стали насмешливыми. Приблизив лицо к лицу Жанны, он внятно объяснил:
– Я хочу того, чего и ты, – освободить Францию и короновать дофина. – Уже тише, словно для себя добавил: – Может, тогда он отдаст долги…
Девушка замерла, не зная, что говорить и делать дальше. Уж очень странный посетитель.
Но Жиль де Ре времени не терял:
– Слушай меня внимательно. О нашей встрече никто не должен знать! Никто, понимаешь, даже на исповеди молчи! И ты тоже! – Он, не глядя, ткнул пальцем в стоявшую хозяйку гостиницы. – При любой встрече, где бы она ни произошла, не подавай вида, что узнала. Ты когда-нибудь видела дофина?
– Нет.
– Завтра к тебе придет Бартоломи, это он, – палец также мимоходом ткнул в слугу, – и подробно расскажет, как дофин выглядит. Кроме того, я пришлю женщину, которая поможет тебе одеться приличней, ко двору не ходят в таком виде. – Барон с легким презрением оглядел Жанну с ног до головы.
Больше он не собирался ничего объяснять, хватит с деревенской девчонки и этого. И все же у самой двери обернулся.
– Ты хочешь вести за собой людей против англичан? У меня есть люди и оружие, я позволю тебе повести их. Под своим присмотром.
У самого выхода из дома провожавшая непрошеных гостей Катарина все же успела шепнуть Бартоломи:
– Кто это?!
Тот с удовольствием хмыкнул:
– Жиль де Ре барон де Лаваль!
Барон, услышав эти объяснения шепотом, залился смехом.
Пока возвращались обратно, Бартоломи размышлял над произошедшим. Он дивился задумке Жиля де Ре и той активности, с какой барон взялся за дело. С одной стороны, понятно – дать дофину деньги на армию и наблюдать, как они утекают в бездонные карманы ближайшего помощника короля и его главного заемщика шамбеллана де Тремуйля безо всякой надежды быть оттуда возвращенными, занятие не слишком приятное, с другой – зачем барону де Лавалю эта девка, что, без нее дофина уже никак не подвигнуть на хоть какую-то активность? Вздохнув, Бартоломи сам себе признался, что никак. Де Ре прав, еще немного, и армия проест то, что осталось у Карла от подачки барона после оплаты процентов по долгам Тремуйлю, если к этому времени ничего не изменится, то все траты были зряшными, вернее, попросту обогатили кузена барона, этого толстого ненасытного Тремуйля. Тут не то что крестьяночку привлечешь к делу, но и кого похуже…
